Советские солдаты насилуют немецких женщин

Роль Советского Союза в победе над нацистской Германией во Второй мировой войне считается одним из самых славных моментов в истории страны.

Однако существует и другая, менее известная история — о случаях изнасилования немецких женщин советскими красноармейцами в последние дни войны.

Некоторых читателей эта история может шокировать.

Закат в Трептов-парке под Берлином. Я смотрю на статую, отбрасывающую тень на пурпурное послеполуденное небо.

Статуя высотой 12 метров изображает советского солдата, держащего в одной руке меч, в другой — немецкую девушку, а под его ногой — сломанную свастику.

Здесь покоятся 5 000 из 80 000 советских воинов, погибших в боях за Берлин с 16 апреля по 2 мая 1945 года.

Размеры колонны памятника символизируют масштаб утрат. Стоя на верхних ступенях, можно взглянуть вниз на основание статуи, освещённое словно святилище.

Надпись гласит: «Советские солдаты спасли европейскую цивилизацию от фашизма».

Однако некоторые называют этот мемориал «Могилой Неизвестных Насильников».

Сталинские солдаты совершали надругательства над неизвестным числом женщин при входе в немецкую столицу, хотя после войны об этом редко упоминали — как в Западной, так и в Восточной Германии. До сих пор эти темы остаются табу и предметом острых дискуссий в России.

Российские СМИ часто называют рассказы об изнасилованиях мифами, придуманными Западом. Однако среди источников, повествующих об этих событиях, есть дневник молодого советского офицера.

Дневник красноармейца

Владимир Гельфанд, еврейский лейтенант из центральной Украины, вел свой дневник с 1941 года до конца войны, несмотря на запреты советского военного командования на ведение личных записей из соображений безопасности.

До сих пор неопубликованная рукопись рисует картину хаоса в армии: от пайков до острой нехватки продовольствия, от эпидемии вшей до воровства, когда солдаты крадут друг у друга всё — даже сапоги.

В феврале 1945 года Гельфанд вместе с военными частями стоял у плотины реки Одер, готовясь к последнему наступлению на Берлин. Он описал, как его товарищи окружили и разгромили армию женщин-воительниц.

«Пленённые немецкие женщины утверждали, что мстят за своих мужей, погибших в бою», — писал он. «Их надо уничтожать беспощадно. Мои солдаты хотели проколоть им гениталии штыком, но я приказал казнить их».

Ситуация становилась всё хуже.

Одна из дневниковых записей Гельфанда датирована 25 апреля, когда лейтенант прибыл в Берлин.

Гельфанд ехал на велосипеде вдоль реки Шпрее во время своей первой попытки покататься на велосипеде и наткнулся на группу немецких женщин с чемоданами и узлами.

На плохом немецком он спросил их, куда они идут и почему ушли из дома.

«С испуганными лицами они рассказали мне о том, что произошло в первую ночь вторжения Красной армии», — писал он.

— Они тут тыкались в меня, — объяснила хорошенькая немка, задирая юбку, — всю ночь, — и разразилась рыданиями.

«Они изнасиловали мою дочь прямо у меня на глазах, — добавила мать девочки, — и они вернутся и изнасилуют её снова».

— Постой, — вдруг бросилась ко мне девушка, — спи со мной! Ты можешь делать всё, что хочешь, но только ты!

В то же время немецких солдат судили за сексуальные и другие тяжкие преступления на территории Советского Союза. Советский Союз находился под немецкой агрессией почти четыре года, и Гельфанд был свидетелем всего этого в процессе продвижения советских войск к Берлину.

«Он проходил через множество деревень, где фашисты уничтожали всех — даже детей. И видел доказательства изнасилований», — рассказал его сын Виталий.

Насилие процветает

Немецкий корпус СС считался дисциплинированной силой высших арийцев, которые никогда не вступали в сексуальные отношения с «унтерменшенами» — расами, которых нацисты считали низшими.

Однако этот запрет, по мнению историка Московского экономического колледжа Олега Будницкого, был систематически игнорирован. Немецкое командование было настолько озабочено распространением венерических заболеваний, что на оккупированных территориях организовало сеть военных борделей.

Трудно найти прямые доказательства обращения немецких солдат с русскими женщинами — многие жертвы не пережили войны. Тем не менее, в Немецко-российском музее в Берлине директор Йорг Морре показал мне фотографию из военного альбома, сделанную немецким солдатом в Крыму. На снимке лежит мертвая женщина.

«Похоже, что она была убита во время или после изнасилования. Её юбка была задрана, а руки — перед лицом», — рассказал он.

«Это шокирующее изображение. Мы долго обсуждали, стоит ли показывать такие фотографии. Но это война — акт сексуального насилия, который произошёл не в Советском Союзе. Тем не менее, немецкое присутствие в СССР нельзя замалчивать, чтобы люди могли понять всю жёсткость войны».

Когда Красная Армия вошла на территорию, которую советская пресса называла «логовом фашистских демонов», плакаты призывали солдат выражать свой гнев: «Солдат, ты на немецкой земле. Время возмездия пришло!»

На самом деле политрук 19-го армейского корпуса, который вошёл в Германию вдоль Балтийского побережья, заявлял, что настоящий советский солдат будет настолько переполнен ненавистью, что откажется от секса с немками.

Однако солдаты снова доказали, что эти теории абсолютно неверны.

В ходе исследований для книги «Берлин, падение», изданной в 2002 году, историк Энтони Бивор обнаружил документы о сексуальном насилии в национальных архивах России. Эти документы были отправлены коммунистической секретной службой НКВД начальнику Лаврентию Берии в конце 1944 года.

«Они были переданы Сталину, — рассказал Бивор. — Можно судить, были ли они прочитаны, по отметкам на них. Эти документы сообщают о широко распространённых изнасилованиях в Восточной Пруссии и о том, сколько немецких женщин пытались убить своих детей или покончить с собой, чтобы избежать насилия».

Дневник «Женщина в Берлине»

Другой военный дневник, написанный невестой немецкого солдата, показывает, как некоторым женщинам приходилось приспосабливаться к своей судьбе, чтобы выжить.

Начиная с 20 апреля 1945 года — за десять дней до самоубийства Гитлера — анонимная автор дневника, подобно Владимиру Гельфанду, с беспощадной честностью записывала всё происходящее.

Она описывает себя как «блондинку с бледным лицом, всегда в одном и том же пальто» и зарисовывает портреты соседей, укрывающихся в бомбоубежищах под жилым домом, где она живёт. Среди них — «мужчина в серых штанах и очках, который при внимательном рассмотрении оказывается молодой женщиной», а также три женщины, которые представляют собой «старших братьев и сестёр, все портных, скомканных вместе, как большой кусок ветчины».

В ожидании прихода Красной армии они шутили, что «лучше быть сверху у русского, чем быть сбитым американскими бомбами» — то есть лучше быть изнасилованными, чем убитыми бомбёжкой. Но когда солдаты добрались до бункера и вытащили женщин, они умоляли автора дневника воспользоваться её знанием русского языка, чтобы пожаловаться русскому командиру.

Пробираясь сквозь хаос и руины на улицах, она встретила высокопоставленного офицера. Он пожал плечами и, несмотря на изданный Сталиным указ о запрете насилия над мирными жителями, сказал: «Это всё ещё происходит».

Офицер вернулся с ней в подвал и отчитал солдат, но им было всё равно.

«Что вы имеете в виду? Как немцы обращаются с нашими женщинами?» — крикнула она.

Однако когда женщина вышла в коридор, чтобы проверить, не ушли ли солдаты, их уже не было — они подстерегли её и схватили. Она была жестоко изнасилована и чуть не задушена. Испуганные соседи, которых она называла «пещерными жителями», закрыли люк.

«Наконец железная дверь открылась. Все уставились на меня», — написала она. — «Мои чулки свалились на туфли, я всё ещё держалась за остатки носка. Я кричала: „Вы, ублюдки! Они изнасиловали меня здесь дважды, и вы оставили меня лежать там“».

В конце концов, автор дневника поняла, что ей нужно найти «дикого волка», чтобы избежать «диких зверей» и групповых изнасилований.

Отношения между насильником и жертвой постепенно становились менее жестокими и более согласованными. Она спала со старшим офицером из Ленинграда и разговаривала с ним о литературе и смысле жизни.

«Не могу сказать, что майор меня насиловал», — написала она. — «Я сделала это в обмен на сало, масло, сахар, свечи, мясные консервы. В каком-то смысле, думаю, что да. К тому же мне нравился майор, и чем меньше это нравилось ему как человеку, тем больше».

Многие её соседи также были связаны с теми, кто шёл покорять разрушенный Берлин.

Когда её дневник был опубликован в Германии в 1959 году под заголовком «Женщина в Берлине», её откровенные признания о вынужденном выборе вызвали резкую критику как «очернение» немецких женщин. Неудивительно, что автор дала согласие на переиздание книги лишь после своей смерти.

Спустя 70 лет после окончания войны продолжаются исследования сексуального насилия, совершённого всеми союзными войсками — американскими, британскими, французскими и советскими.

«Российские СМИ не публикуют новости»

В 2008 году по мотивам дневника «Женщина в Берлине» был снят фильм «Анонимная» с участием известной немецкой актрисы Нины Хосс. Этот фильм оказал умеренное влияние на общественное мнение в Германии и побудил больше женщин рассказать о пережитом.

Случаи изнасилований затронули множество женщин по всему Берлину. Часто приводится цифра около 100 000 жертв только в Берлине и примерно два миллиона — по всей Германии.

В Германии аборт в то время был запрещён статьёй 218 Уголовного кодекса, однако Мартин Люхтерханд из Национального архива отмечает, что для пострадавших женщин была сделана исключительная норма из-за особой ситуации после массовых изнасилований 1945 года.

Возможно, мы никогда не узнаем истинных масштабов этих преступлений. Советские военные суды и многие архивы до сих пор засекречены.

Недавно российский парламент принял закон, согласно которому любые попытки очернить достижения России во Второй мировой войне караются штрафами и лишением свободы до пяти лет.

Вера Дубина, молодая историк из Московского гуманитарного университета, призналась, что ничего не знала о фактах изнасилований до того, как получила стипендию и поехала учиться в Берлин. После возвращения она написала статью на эту тему, но её публикация была отвергнута.

«Российские СМИ отреагировали очень жёстко», — сказала она. — «Все хотят слышать только о славной победе в Великой Отечественной войне, и сейчас становится всё сложнее полноценно исследовать эту тему».

Историю переписывают под современные пропагандистские нужды. Поэтому свидетельства очевидцев остаются бесценными.