• Jornal de Psicanálise "Homens homenageados usurpam os corpos de mulheres violadas, e a guerra não tem rosto de mulher: apenas corpos"
    •       
     
         


     

    Jornal de Psicanálise

    versão impressa ISSN 0103-5835

    J. psicanal. vol.56 no.105 São Paulo jul./dez. 2023  Epub 26-Ago-2024
     

    Paulo Cesar Endo2 

    2Psicanalista, pesquisador e professor livre-docente do Instituto de Psicologia. Coordenador do Grupo de Pesquisa em Direitos Humanos, Democracia e Memória do Instituto de Estudos Avançados da Universidade de São Paulo (IEA-USP). São Paulo
     
     
     
    Homens homenageados usurpam os corpos de mulheres violadas, e a guerra não tem rosto de mulher: apenas corpos
     

    Résumé

    Cet article examine les contradictions présentes dans les politiques mémorielles afin de se rapprocher de ce qui se passe également dans le champ des connaissances et des théories. La réflexion sera guidée par ma visite et mes recherches de terrain menées dans le parc de Treptower à Berlin, plus précisément le monument au soldat russe situé dans ce même parc. Je cherche à discuter de certaines hypothèses ou présupposés de la théorie psychanalytique, afin d’évoquer le doute et le travail dans lesquels nous sommes plongés aujourd’hui, contrairement à l’époque de Freud. Ma préoccupation porte sur l’inscription et la détermination d’hégémonies politiques laïques qui autorisent et/ou désautorisent les idéaux, les représentations de soi et la mémoire psychique des uns au détriment des autres, dont l’influence sur les mouvements inconscients est indéniable et qui, donc, sont souvent instrumentalement guidé par les politiques publiques et de masse.
     
     
    Ah, mais um livro sobre a guerra... Para quê? Já aconteceram milhares de guerras-pequenas e grandes, famosas e desconhecidas. E o que se escreveu sobre elas é ainda mais numeroso. Mas... foi escrito por homens e sobre homens, isso ficou claro na hora. Tudo o que sabemos da guerra conhecemos por uma “voz masculina”. Somos todos prisioneiros de representações e sensações “masculinas” da guerra... Das palavras “masculinas”. (Aleksievitch, 2016, p. 12)
     
     

    Breve relato de viagem de pesquisa de campo (Berlim, maio de 2022)

    Em maio de 2015 estive em Berlim desenvolvendo parte das pesquisas sobre memoriais que realizo há muitos anos.3 Nessa ocasião, em visita ao Topographie des Terreurs assisti à exposição permanente de fotos em displays espalhados pela sala de exposições. Entre a riqueza extraordinária da exposição desse lugar de memória ímpar na Alemanha, chamou-me a atenção a última foto exposta.
     
     

    Nela dois soldados russos do Exército Vermelho assediavam uma mulher alemã, após a ocupação russa no final da Segunda Guerra, quando a Alemanha nazista já se encontrava praticamente derrotada pelas tropas aliadas.

    A foto era apavorante. Dois homens armados e fardados assediando uma mulher sozinha, assustada e constrangida. Um deles puxava suas vestes, como se pudesse arrancá-las no meio da rua; o outro, cúmplice, com um sorriso de escárnio no rosto atestava que o que era terrível para a mulher para ambos era mais um momento de diversão lasciva. Eles estavam no meio da cidade, publicamente expostos. Ao redor, vazio e solidão, diante do assédio cometido pelas autoridades máximas recém-instauradas em Berlim: o vitorioso Exército Vermelho soviético.

    Enquanto a dupla de soldados investia sem mesuras contra a mulher, ao mesmo tempo, faziam chacota da vulnerabilidade absoluta e do medo exposto pela provável vítima diante do que poderia acontecer instantes depois, ou teria acontecido antes: o estupro de mais uma mulher alemã.

    Com um sorriso de escárnio no rosto e a certeza da permissão para fazerem tudo sem restrições, sem lei, sem vergonha, culpa e sem castração alguma no país recém-ocupado, esses soldados pareciam escolher como prêmio levar adiante a continuidade de atrocidades já cometidas pelos nazistas, vistas e vividas na guerra sanguinária prestes a terminar. Decidiram então celebrar a vitória não como homens, mas como animais. O palco escolhido: o corpo das mulheres que seriam então nas próximas semanas e meses, muitas vezes, invadidos por bichos.

    A mulher na foto, cujo rosto se esconde de dor, pavor e vergonha, e cujo nome não saberemos, se encolhia e se apequenava enrustida, como quem quisesse desaparecer entre as próprias vestes amarrotadas e sumir, quiçá livrando-se do inevitável. Essa fotografia me impressionou para sempre.

    Nos anos vindouros essa imagem não deixaria de perdurar em lembrança e em pensamento, e creio que reencontrá-la era uma das minhas vontades mais claras quando, no futuro, retornasse a Berlim.

    Para mim foi uma pista largada no chão que recolhi e guardei. Tudo o que ela mostrava e ocultava aludia à amplitude de uma devastação temporal maior, que eu ainda não sabia que existia, mas já se encontrava plenamente representada - e havia bastante tempo - em algum lugar da própria cidade de Berlim como monumento de contramemória, como vim a descobrir anos depois.

    Aos que decidiram ser vitoriosos e animais lhes foi concedido, como prêmio, a impunidade para cometer a perpetuação de atrocidades, premiação que eles não demoraram a usufruir. Os estupros em Berlim começariam horas após a entrada do Exército russo na cidade. Os grandes vencedores, quando tiveram a oportunidade, não hesitaram em tornar-se apenas nazistas.

    Uma vez afirmou Robert Fisk: “Gostando ou não, é assim que acaba a maior parte das guerras. É como se os pecados fossem apagados” (2007, p. 635).

    Tudo o que há de resignação nessa frase de Fisk responde, evidentemente, à sua própria experiência como um dos maiores repórteres de guerra conhecidos, porém, ela deixa implícito um senso quase religioso e expectante de que algo maior do que as guerras se impusesse para cobrar os pecados cometidos em nome delas. Ele sabia, nada existe que impeça o apagamento das vítimas esquecidas para que pecados sejam apagados.

    Essa foto única e determinante exibe com precisão estarrecedora as violações explícitas, sanguinárias, misóginas, criminosas e cruéis às quais foram expostas as mulheres alemãs pelos então vencedores da guerra, que teriam acabado de “livrar” a humanidade das atrocidades nazistas para cometerem as próprias. Seu caráter pungente, talvez o mesmo que me impressionou em minha primeira visita, seria destacado num livro publicado pelo Topographie des Terreurs em 2014 (Steur, 2014), no qual a foto é reproduzida em página inteira, como uma das importantes imagens do livro.

    Esse não é um exemplo único ou isolado.4 Países ocupados por outros exércitos sofreram problemas semelhantes durante a Segunda Guerra e, possivelmente, em todas as guerras. A permissão e impunidade do abuso não tornam a atrocidade menos atroz. A “valentia” dos vencedores, não raro, tem seu prêmio garantido: o corpo e o espírito de milhões de mulheres em diferentes países do mundo. O que torna, contudo, tudo mais nauseabundo são as justificativas. Não raro quem comete atos assim tem suas justificativas denegatórias. Justificativas - como “Estamos apenas cobrando o que os alemães fizeram na Rússia”, ou “Foi uma consequência da solidão, medo e privação a que foram submetidos os soldados em combate”, ou “Tudo era parte de uma necessária estratégia de guerra” - abundam, com poucas diferenças, nas falas de autoridades e dos próprios perpetradores.

    O direito do homem à sua vingança, o coitadismo masculino e a fatalidade inexorável da guerra fazem parte do mesmo complexo que autoriza (ou não desautoriza) violências, que sustenta a impunidade e invariavelmente acoberta perpetradores seguindo uma hegemonia consolidada, nesse caso, dos homens que entre si se compactam indiferentes e, consequentemente, contra o corpo e o espírito de mulheres. Nada pode estar acima da honra, da dor e do pensamento masculinos. A masculinidade deve permanecer incólume dentro de um mesmo sistema de assimetrias. Fora disso, a segregação, a violência e a crueldade são autorizadas, incentivadas e perpetuadas não importa contra quem, não importa onde. A assimetria é um sintoma para vencedores (ou derrotados) que adquire formas coletivas, comunitárias e institucionais e tende a se perpetuar como estratégia primeira para a instalação de hegemonias.

    O binarismo, portanto, sempre foi unarismo. Há dois para legitimar o um com base na negativação de um dos polos amparados pelo pensamento e o discurso dicotômico. Só assim é possível compreender que a anulação das mulheres, convertida em corpo violável, se torne apenas apanágio masculino para odiar, segregar, usar, festejar e destruir.

    Aqui cito Butler:

    O feminino, para usar uma catacrese, é domesticado e tornado ininteligível dentro de um falologocentrismo que se supõe autoconstituinte. Rechaçado, resta sobreviver como espaço de inscrição desse falologocentrismo, a superfície especular que recebe as marcas de um ato significante masculino apenas para devolver um reflexo (falso) e garantir a autossuficiência falologocêntrica sem fazer nenhuma contribuição própria. (2023, p. 77)

    Embora Butler reflita aqui sobre o domínio epistêmico, do qual outros domínios derivam, ela contribui simultaneamente para apontar que o falologocentrismo, o binarismo unário ou a centralidade masculina interagem com o que está fora dela por efeito de domesticação e hegemonia congênita. Isto é, o feminino pode - e por vezes deve - existir como lugar de inscrição de algo que o submete e o define como parte do contexto da afirmação da centralidade falocêntrica.

    Mas, além disso, o corpo e o psiquismo femininos devem se expor, ou se oferecer, como receptáculo da confirmação de uma ordem, cujo reflexo especular negativo do feminino não pode ser nada além de defeituoso, frágil, aquém e superficial.

    O reduto narcísico no qual as identidades masculinas sobram sobre as outras e outres faz perdurar como efeito, violências assumidas como sempiternas, banais ou inevitáveis. Lá onde o homem se eleva sobre outres é o mesmo lugar onde todas as outras são subalternizados genericamente e sem exceção. Não há meio-termo para a binariedade abusiva que a tudo contamina, bem antes que qualquer denúncia, reivindicação e oposição indignada se levante.

    Do mesmo modo que as guerras são tidas como inevitáveis, suas consequências, permissões e oportunidades também o são no contexto de um espetáculo masculino de aniquilação, destruição e afirmação do não se sabe o quê, num jogo infindável de estupidez e sangue. Sempre, as aniquiladas/es tiveram arrancada sua singularidade, antes de desaparecerem pela violência cruel-e “justa” - que não tem termo.

    Cito trecho de reportagem de Lucy Asch sobre os acontecimentos em Berlim após a ocupação russa, citando o diário de Vladimir Gelfand:5

    Uma das passagens mais reveladoras do diário de Gelfand é datada de 25 de abril, quando ele chegou a Berlim. Gelfand estava andando de bicicleta às margens do rio Spree, a primeira vez que andou de bicicleta, quando deparou com um grupo de mulheres alemãs carregando malas e trouxas. Em um alemão ruim, perguntou-lhes para onde estavam indo e por que haviam deixado suas casas. “Com horror em seus rostos, eles me contaram o que havia acontecido na primeira noite da chegada do Exército Vermelho”, escreve ele.

    “Eles cutucaram aqui”, explicou a linda garota alemã, levantando a saia, “a noite toda. Eles eram velhos, alguns estavam cobertos de espinhas e todos eles subiram em mim e cutucaram - nada menos que 20 homens”, ela explodiu em lágrimas.

    “Eles estupraram minha filha na minha frente”, acrescentou sua pobre mãe, “e ainda podem voltar e estuprá-la novamente.” Esse pensamento horrorizou a todas.

    “Fique aqui”, a garota de repente se jogou em cima de mim, “dorme comigo!

    Você pode fazer o que quiser comigo, mas só você!” (Ash, 2015)

    Uma jovem mulher, que já fora violada por 20 soldados num contexto de total permissão a abusos, teria forças para se indignar e afirmar o banal desse absurdo? Ela e sua mãe teriam como continuar vivendo no país ocupado por estupradores? E teriam como sair? E para onde num país ocupado? E como imaginá-las continuando a viver como mulheres com a certeza de que serão sucessivamente atropeladas por carcaças de tanques e homens?6 A imaginação parece soçobrar ante os extremos do fazer cruel que, por sua vez, cria contextos nos quais se confirmam o sem limites a que podem chegar masculinidades em escombros que, para se erguerem do chão, se apoiam sobre aquelas que violentam.

    Em 2022, retornei a Berlim, graças ao apoio recebido da fapesp, para dar continuidade às minhas pesquisas sobre memória, memoriais e arquivos de sonhos. Uma de minhas intenções, contudo, era perseguir os rastros daquela foto e aprofundar, no pouco tempo que tinha, o contexto berlinense em que ocorreu o maior estupro de brancas, cometido por brancos, da história. Estima-se que cerca de 2 milhões de mulheres foram violentadas durante a ocupação da Alemanha pelo Exército Vermelho em Berlim e em outras cidades menores da Alemanha.7

    Naquela ocasião montei um pequeno diagrama de pesquisa que incluía conversas com pesquisadoras alemãs, visitas a museus conhecidos e o retorno ao Topographie des Terreurs, passados sete anos de minha primeira visita.

    São imodestas as descobertas que acontecem quando estamos local e presencialmente nos lugares de investigação e pesquisa. Tudo depende de detalhes, sorte e alguma perspicácia e, por vezes, a consideração e atenção solitária de quem caminha por abismos, prestando atenção aos solavancos encontradas no próprio psiquismo que se nubla e se esclarece, enquanto descobre o ilimitado do terrível.

    Meu primeiro contato na finalização do contexto de pesquisa foi Martin Dammann.8 Embora estivesse de viagem para a França na mesma semana, Martin gentilmente me cedeu muitas dicas e lamentou não estar em Berlim para acompanhar-me na visita ao Treptower Park, que era uma das razões principais de minha investigação. Ele me sugeriu retornar ao Topographie des Terreurs e visitar o acervo do Museu da História Alemã, a começar pela exposição permanente do museu.

    Segui suas sugestões. Entrei em contato com o diretor do Museu da História Alemã, que me informou de a exposição permanente do museu estar em obras, o que pude verificar quando fui ao museu, mas na ocasião não me foi sugerido nenhum outro caminho no acervo do museu que pudesse me auxiliar na aproximação específica desse tema. Dias depois, Martin me passaria um contato do staff do museu disposto a me ajudar. Mas, naquele momento, eu já estava em Varsóvia.

    Durante esses poucos dias em Berlim estive também com uma pesquisadora alemã da Universidade Humboldt. Nossa conversa parecia não alcançar o tema que eu visava, mesmo eu tendo sido muito explícito quanto àquilo sobre o que me interessava conversar com ela, sabendo de sua trajetória de pesquisadora alemã e feminista. Em algum momento de nossa conversa estranha, ela apenas disse: é possível que minha avó tenha sido estuprada, mas nunca falou sobre isso. Algum silêncio recobriu nossa conversa depois disso, e não pudemos avançar significativamente.

    Entre 1945 e 2023 quase 80 anos se passaram, mas não são abundantes os materiais sobre esses acontecimentos (Gerbhardt, 2017), e, certamente, os testemunhos sobre esses fatos estão à beira da extinção, já que muitas das vítimas e sobreviventes ou decidiram jamais falar sobre a experiência ou já faleceram. Os poucos elementos que hoje existem são raridades.

    Para mim, a exibição desses traços semiapagados, opacos, ostensivos e impositivos é sempre matéria preciosa para um psicanalista deambulante. Encontrei num país, que prima exemplarmente pelos seus memoriais e museus da Shoah, um caminho nada retilíneo para encontrar informações sobre acontecimentos mundialmente conhecidos, mas ainda repletos de denegações, silêncios, ocultações e dolos em sucessivas gerações.

    Sabia que não teria condições de ir muito mais além, com as condições de tempo de pesquisa que tinha, e, de todo modo, meu tema de investigação mais amplo não era exatamente o estupro coletivo acontecido em Berlim no final da Segunda Guerra. Eu mesmo estava fazendo um desvio do meu tema principal que se completaria dias depois em Varsóvia.

    Ainda em Berlim me preparei então para visitar aquele que, em minha opinião, é um dos principais locais de contramemória no mundo: o monumento ao soldado russo no Treptower Park em Berlim.

    Minhas fantasias sobre esse monumento eram modestas em relação ao que iria encontrar. Imaginava um grande monumento de bronze com uma moldura ajardinada, posicionado num dos locais do imenso parque. Monumento que já havia visto em fotos exibidas na Internet. Mas o que encontrei foi uma inequívoca, terrível, gigantesca e autoritária homenagem, sem comedimentos, a um dos maiores grupos de estupradores do mundo, hoje mantida pelo dinheiro do povo alemão por intermédio da municipalidade de Berlim.

    A experiência que comove se perfaz em camadas. Não é uma homenagem distraída, largada em qualquer lugar no parque, são milhares de metros quadrados insistentes, perfazendo uma iconografia abusiva do soldado russo, que, no monumento central, carrega uma criança em seu braço esquerdo e uma espada abaixada em seu braço direito. O guerreiro vitorioso, generoso e estuprador que salva a Alemanha da devastação anticivilizatória nazista.

    Mais abusiva é a imagem quando lembramos que entre as pessoas violadas em Berlim estavam idosas e crianças, como as que o soldado carregava no braço parecendo salvá-la, elevando-a quase acima de si mesmo. Mas quem a salvaria do soldado que a carregava nos braços? Não sem motivo, esse monumento é, segundo Ash, denominado por alguns “monumento ao estuprador desconhecido” (Ash, 2015).
     
     
    Antes de chegar ao monumento principal, passamos pelos 16 sarcófagos, onde estão enterrados os 5.000 mil soldados russos que morreram em combate contra o Exército nazista. Antes ainda, duas estátuas de bronze enormes recebem o visitante, ambas ajoelhadas na entrada do sarcófago. São soldados russos que homenageiam seus compatriotas mortos em combate e recebem o visitante de modo humilde e deferente.
     
     
    Uma estátua de mulher indica o caminho da grandiloquente homenagem aos homens. É uma mulher de joelhos, cabisbaixa, submissa e em prantos. Ela representa a mãe de todos os soldados em luto e presta homenagem a eles: a motherland. Ela agradece aos combatentes do Exército Vermelho (seus filhos) pela façanha e chora por eles. Mas a qual façanha a estátua feminina, concebida por homens, se refere? Por que pranteia? E a que faz deferência ou se submete?
     
     

    Um pesadelo se encena nesse espaço. Ele confunde e atenta contra os trabalhos difíceis da memória. Tudo planejado e encenado desde 1947, e preservado década após década pelos componentes que forjam a política internacional entre países e entre homens. Num país que, não sem contradições, prima pela qualidade de informações e documentação sobre o Holocausto, em nenhuma parte do parque encontra-se qualquer informação sobre as milhões de mulheres e crianças alemãs violentadas brutalmente na Alemanha, cujas vidas seriam devastadas durante e após a ocupação russa (Ash, 2015).

    Em 2022, em plena Berlim, um convite explícito à submissão do pensamento, da história e dos testemunhos impossíveis das mulheres que não puderam e não quiseram falar. Um convite à desmemória.

    Os soldados mortos estavam a serviço de recobrir as mulheres mortificadas, e as mulheres violadas e caladas, a serviço de legitimar a justa homenagem aos combatentes e suas narrativas gloriosas, que abundaram e predominaram após a Segunda Guerra.

    A captura da palavra se exibiria como iconografia da morte e da mortificação, atuando também para legitimar crimes impunes e elevar os homens, machos, guerreiros, acima das atrocidades que cometem. As mulheres figuram ali como subservientes à versão dos homens e ao desejo dos homens de violentá-las. As mulheres são um imenso nada, para sempre indiferenciadas e desconhecidas.

    Há ali todo um traçado que exibe não apenas as razões da guerra que resultam na afirmação da masculinidade degradante, mas seus corolários que condenam a mulher ao silêncio e à resignação perpétua, a fim de não macular as glórias que ocorreram apesar delas, contra elas e sobre elas e que perduram em infinitas versões sobre a Segunda Guerra Mundial. Se a instrução dada por esse monumento pode ser compreendida como abusiva em si mesma, isso nos impele a pensar sobre o papel do negativo na ativação dos mecanismos de perpetuação de sociedades inteiras de abusadores.

    A exibição pública dessa contradição é denegatória, sem dúvida, mas a verdade é que poucos enxergarão ali mais do que um enorme parque de monumentos, belamente ajardinado, indicando que o pior já passou. Embora apenas os deliberadamente ignorantes não tenham informações sobre as práticas violadoras do Exército russo em países invadidos. O que ocorre hoje na Ucrânia, por exemplo, instala uma repetição atual previsível, mas impressionante:

    A promotora geral da Ucrânia Iryna Venediktova disse na terça que seu escritório tem coletado relatos de violência sexual cometida contra homens e mulheres de todas as idades, de crianças a pessoas mais velhas. (GrahamHarrison, 2022; Al Jazeera, 2022)9

    Mas lá, em Berlim, o soldado russo continua, indenemente, sendo homenageado. Os traços iconográficos e inconscientes do destino das mulheres podem ser vistos nas muitas imagens de mulheres nas lápides e na grandiloquente imagem da motherland ajoelhada, submissa e arrasada. Mothers e Land devastadas. As mulheres estão ali, mas como figuras agradecidas, amedrontadas e resignadas, e, ao final, quem narra essa história é Stalin. O que pode ser lido em todas as 16 enormes lápides adornadas com suas frases. Quem mais as mulheres elegeriam para representá-las, senão Josef Stalin?

    O (não)lugar para a memória das mulheres

    Em depoimento ao Opera Mundi Amelinha Teles (2018), mais uma vez, conta detalhes da natureza sexual das torturas durante sua prisão política pela oban. A violação sexual era uma prática autorizada, regular e política de Estado contra as mulheres presas durante o governo civil-militar iniciado em1964 no Brasil. Os fatos descritos por Amelinha não eram fatos isolados, nem desvios de comportamento desse ou daquele militar, desse ou daquele policial. Seus relatos revelam o endereçamento sexual das práticas de tortura no Brasil, elas acompanhavam e definiam a prática da tortura e a impunidade que beneficia os torturadores até hoje e indicam, com clareza, a tolerância social e política à continuidade dessas violações, crimes e abusos até hoje impunes no Brasil.

    Diferentemente do monumento grandiloquente ao soldado soviético em Berlim, a homenagem no Brasil é adornada com impunidade e o silêncio sobre esses crimes do passado, que também define e insufla a prática continuada de violência contra as mulheres brasileiras hoje.10

    E são as mulheres que precisam repetir infinitamente o que sofreram, as consequências desse sofrimento e os riscos que correm numa sociedade e num país inteiro que se negam explicitamente a ouvi-las, quando não atuam para calá-las. Não houve torturadores, nem ditadura, nem estupros cometidos por agentes do Estado no Brasil, então governado por militares. São as mulheres, exibindo seus corpos, seus espíritos machucados e seus testemunhos, que mantêm vivas as memórias das atrocidades e a tarefa da não erradicação dos atos de tortura e destruição cometidos por homens, que decidiram cometer violências contra as mulheres, porque elas são mulheres. A ditadura civil-militar no Brasil praticou a tortura feminicida e o femicídio despudoradamente.11

    Não há homens torturadores punidos no Brasil, o que enseja, oportuniza e incentiva que monstruosidades façam campanhas políticas inteiras negando o golpe militar, seus crimes, atrocidades e covardias e cheguem ao poder pelo voto defendendo práticas ilegais e discricionárias.

    Desde já, fica claro que, no Brasil, as prisões em escala que passaram a ocorrer desde o dia 8 de janeiro de 2023 exibiram o fato de que a extrema direita é outro nome no país para hordas de violadores contumazes de direitos humanos e civis, pregadores de ódio a minorias e executores deliberados de práticas de racismo, sexismo e misoginia.

    Tudo isso sempre foi sabido, mas foram as prisões e processos decorrentes da tentativa de golpe do dia 8 de janeiro de 2023 que performaram também um espetáculo contra a impunidade de massa que prosperava no Brasil, à margem e contra os princípios da Constituição Federal de 1988.

    Vivemos quatro anos (2019-2022) numa atmosfera em que tudo era permitido, e as vozes contrárias pareciam roucas, inaudíveis e apagadas pela capacidade governamental de calá-las ou ser indiferente a elas. Os microfones da infâmia e da estupidez soaram muito alto, bem mais alto do que se supunha. O ataque ao pensamento, ao argumento e ao exercício do falar e ouvir criou imensa adesão, converteu-se em discurso transmissível e instruiu ações e afetos em toda parte, no seio de hordas que, hoje sabemos, chegam a milhões de pessoas.

    Esses assumidos violadores da Constituição de 1988 se reconheceram e se organizaram em torno da pregação de campanha do ex-presidente derrotado nas urnas em 2022, e hoje acusado de crimes de roubo, furto, apropriação indevida do patrimônio nacional. Foi ele que incitou e convenceu milhões a levarem vantagem em tudo, e sobretudo porque seriam acobertados. A mensagem eficaz, mas fragmentada, sempre foi “comprem suas armas e saqueiem quem e o que puderem”, e esse parecia ser o mote da campanha, enquanto o ex-presidente e sua família faziam sua própria pilhagem contra o Estado. Falsas promessas encantaram serpentes, hoje criadas e soltas pelo país.

    Mas o que tornava tudo implicitamente horrorizante é que isso se estendia à incitação a patrimonializar também o corpo dos vulneráveis, dos divergentes e dos não brancos e não homens. Por isso seu linguajar converte corpos em objetos purgados de sujeites, animaliza e prega contra elus a violência e a degradação:

    “Tu pesa o quê? Mais de sete arrobas, não é?” (Brasil 247, 2022), disse o ex-presidente investigado para um homem negro. Ou sobre a morte de Dom Phillips e Bruno Araújo: “Pelo que tudo indica, se mataram os dois, espero que não, estão dentro d’água. Dentro d’água, pouca coisa vai sobrar. Peixe come. Não sei se tem piranha lá no Javari” (Brasil, 2022). Sobre o estupro, dirigindo-se à então deputada federal Maria do Rosário: “Jamais vou estuprar você, porque você não merece” (IstoÉ, 2014). E ainda sobre a busca dos mortos e desaparecidos políticos durante a ditadura, efeito do golpe de 1964: “Quem vai atrás de osso é cachorro” (Locomotiva, 2020).

    O escárnio sempre foi sua estratégia discursiva para arrebanhar adeptos, convocando a massificação de desejos de morte, degradação e destruição de milhões de pessoas que deveriam ser segregadas, violentadas e mortas porque são desagradáveis a alguém, ocasionalmente no poder. Vivemos a ressurgência da tirania no Brasil.12 Brasileiras e brasileiros, até então acanhados, converteram-se em francos e aguerridos apoiadores do governo passado, e constituem hoje a massa capaz de agir, votar e defender práticas ilegais, criminosas e violentas para a satisfação de desejos e fantasias de devastação, até então, inconfessáveis.

    Na linguagem própria a esse grupo, basta uma frase para converter negros em animais; ativistas em comida para peixe, mulheres em candidatas e merecedoras de violência e escárnio e desaparecidos políticos em comida para cães. Essa metamorfose da estupidez alastrou-se no Brasil com impressionante consistência e rapidez, e poucos têm dúvidas de que devastariam o país, caso o resultado das últimas eleições presidenciais em 2022 fosse diferente do que foi.

    Nesse último período, o escárnio como arma política tornara-se ferramenta de desmantelamento discursivo de pontos de partida comuns, infensos ao propósito da violência. O desprezo explícito contra grupos e pessoas calou ou obscureceu discursos sobre a defesa da diversidade, dos direitos e as lutas pela igualdade, que foram diariamente ridicularizados em aparições públicas do ex-presidente.

    É o mesmo escárnio patente nos rostos dos soldados estupradores do Exército Vermelho em Berlim em 1945, estampado na imagem na qual os risos dos soldados indicam que seria impossível convencê-los a não violentar aquela mulher sozinha, totalmente exposta, vulnerabilizada e assediada publicamente. Militares e covardes armados, numa cidade ocupada por pessoas vulneráveis e derrotadas, verão nisso sempre uma oportunidade. Escarnecer é dissuadir radicalmente do apelo à palavra, ao argumento e à razão, pleiteando autorização para abusos vindouros. Esses eram os desejos escamoteados que um novo golpe no Brasil realizaria. Soldados e milícias soltas por toda parte, sem qualquer regulação, controle ou vergonha.

    O merecimento então revela os detalhes sórdidos de psiquismos adoecidos. Os soldados merecem estuprar, porque, afinal, são vencedores. As mulheres merecem (ou não) serem estupradas, porque, afinal, tornar-se um mero objeto masculino deveria ser sempre uma ambição, um privilégio e um… merecimento.

    Aqui se conflagra então o apanágio da covardia e a suposição do desejo de degradação. Ou seja, supor e impor o desejo da mulher de ser degradada atenua, disfarça e vela a pusilanimidade dos covardes, ao mesmo tempo em que mantém intacta a injunção de que o desejo da mulher deve sempre estar a reboque do desejo do macho.

    Essa é a autoficção dos autosupostos “vencedores” que se alimentam do próprio fígado para, ao final, se afirmarem homens acima dos humanos. São perigosos no convívio com diferentes e põem, de muitas maneiras, pessoas em risco. Evitar a chegada desses não humanos ao poder é hoje a maior prioridade e urgência nas lutas políticas planetárias.

    Nesse massacre ao corpo, ao rosto e à alma da mulher, a convicção de meios e modos de viver matando se consagram, mas também a própria noção que engendra a vicissitude traumática é posta em relevo. Territórios do traumático são aqueles nos quais algum sujeite resiste, ante o desejo de aniquilá-le. Elu subiste como trauma, fragmento e/ou pesadelo, mas refuta, ainda que penosamente, a convicção daquelas que desejam impossibilitar os acontecimentos que suas vidas representam.

    Então, podemos indicar aqui, explicitamente e sem mesuras, que a questão sobre a assunção da produção de contextos de experiências traumáticos é uma estratégia de poder de governos, partidos e grupos e reside na valorização abusiva da centralidade do falo, como princípio e fim.

    Para a psicanálise examinar criticamente o diagrama potente do complexo de Édipo e suas vicissitudes, sob essa perspectiva, torna-se uma tarefa das mais urgentes, assim como recusar-se a fazê-lo, ser indiferente em nome de uma outra operação de salvamento da psicanálise, poderá avizinhar psicanalistas e suas instituições a cúmplices e sUSPeitas do que hoje se nomeia como eliminação de corpos e epistemes (Malfrán, Geni & Lago, 2021).13

    Máscaras identitárias de poder e violência como sérios problemas para a teoria e a clínica psicanalítica

    A constituição do sujeite psicanalítico ou em psicanálise é um assunto caro e importante. Nesse debate abre-se uma fenda, inaugurada por Freud, sobre a indeterminação do sujeite no próprio processo de fazer-se sujeite. O caso do pequeno Hans revela muitas das oscilações na investigação, apurada e atenta, que Freud faz da sexualidade de uma criança de 5 anos e seu pavor de cavalos.

    As oscilações de Hans quanto a sentir-se menina, menino, os dois ou nenhum aparecem como traços de uma luta que se trava no campo da sexualidade e no corpo sexual da criança, e é uma batalha de gênero. Mas não se esgota aí, como logo notaremos na descrição do caso feita pelo pai de Hans e pelo próprio Freud. Observa então Freud sobre Hans: “A mamãe, ele acredita, tem um faz pipi ‘como de um cavalo’” (1909/2015, p. 241). A (im) potência da mãe será explicada pelo faz pipi que ela não tem, porque o que ela tem foi secularmente negado, degradado, desvalorizado e transformado em mero receptáculo daqueles que têm um o faz pipi. Por que a vagina não pode ser fálica?

    Hans estava assolado por um ambiente heteronormativo parental, no qual se inclui o próprio Freud, evidentemente. A poligamia, homossexualidade, bigamia de Hans manifestam-se de diferentes modos, ressaltados pelos dois homens que o acompanham, porém, não se concebe nesse estudo a possibilidade de uma sexualidade trans na exploração empreendida pelo pequeno Hans. Mais de 100 anos passados, contudo, o que era muito difícil para Freud não o é para nós.

    Vivemos o privilégio de pensar hoje o impensável no passado, restituindo o que fundou a própria psicanálise como prática e pensamento à margem de si mesma, de sua institucionalidade e de seus eventuais pontos de certeza. Duvidar do que se diz sobre si é o que Freud legou para o trabalho clínico e para a metapsicologia, mesmo quando falhou e fracassou. Trabalhar por uma psicanálise atenta, engajada e criativa não é mais tarefa de Freud, mas é nossa.

    Em Hans, tudo pode acontecer no complexo de tensões em que se define o alvo da pulsão, mas a indecidibilidade, a ambiguidade, o in between determinariam o sofrimento neurótico e dificuldades psíquicas para o pequeno.

    Isso é verdade quando ouvimos o caso e a análise de Freud. Parece não haver lugar para indefinições, ainda que qualquer definição possa ser, potencialmente, possível. Se um espaço para a apresentação dessas tensões é explicitamente aberto por Freud, também é verdade que a contraforça exercida pelos adultos que estão em torno de Hans e que sobre ele têm inegável poder assimétrico jamais é pensada como inscrição psíquica e sobredeterminação, naquilo que produzirá em Hans a fobia de cavalos.

    A fobia da castração, a fobia do pai, a fobia de ter de ser algo que não deseja e ainda ignora, a fobia do imenso faz-pipi do cavalo. O medo de Hans não é apenas da perda do órgão (o faz pipi), que já sente como emblema de poder, força e obrigação desde sempre, mas de ser punido por não representar o que lhe impõe uma dívida impagável pela mimetização do narcisismo parental (ser um menino), por mais que esforços não faltem na criança em busca dessa mesmidade psíquica, que insiste como promessa e que jamais é inteiramente abandonada pelos pais nem por Hans. Por vezes, lendo o caso, temos a impressão de vermos uma ilha polimorfa cercada de heteronormatividade por todos os lados (Freud e seu discípulo, o pai de Hans).

    Não é simples introduzir a complexa dinâmica de poderes que se exercem nas interacões entre adultos e crianças, e talvez Ferenczi (1992) tenha sido o primeiro a mencionar isso explicitamente. Sobredeterminações narcísicas parentais têm papel de gênese e condenação psíquica e, portanto, reconhecê-las interpretativamente é abrir uma fenda de pensamento outro na função de decalque dessas mesmas sobrederminações.

    Sabemos que essa outridade do pensamento que também pervade o psiquismo é condição para que uma análise aconteça e seja possível, porém, ela deve cuidar de sua própria instalação de outras heteronomias às quais o psiquismo adere na situação transferencial. Essa adesão não raro é devida a vícios da forma, que poderíamos supor vícios do corpo, vícios de representação do corpo herdados e cujos obstáculos impõem saberes e deveres que induzem à experiência psíquica cativa. “Somos todos prisioneiros de representações e sensações ‘masculinas’ da guerra... Das palavras ‘masculinas’” (Aleksievitch, 2016, p. 12).

    A imagem inconsciente do corpo (Dolto, 1992) sobredetermina a experiência sexual como experiência de gênero. Mas as imposições colonizadoras ao corpo e ao psiquismo são inúmeras, e o processo de apropriação da condição de ser corpo é custoso, como sabemos. Um citação de Dolto pode nos ajudar a prosseguir:

    A imagem dinâmica (do corpo) corresponde ao “desejo de ser” e de perseverar em um advir. Este desejo, enquanto fundamentalmente abalado pela falta, está sempre aberto pelo desconhecido. A imagem dinâmica não tem, portanto, representação que lhe seja própria, ela é a tensão da intenção: sua representação seria a palavra “desejo”, conjugada com um verbo ativo, participante e presente no sujeito, na medida em que encarna o verbo ir, no sentido de indo-desejando ... A imagem dinâmica expressa em cada um de nós o Sendo, chamando o Advir: o sujeito no direito de desejar, eu gostaria de dizer “em desejância”. (Dolto, 1992, pp. 44-45)

    Muitas são as consequências possíveis dessa afirmação. Aqui interessa indicar que a imagem/representação inconsciente do corpo próprio tem efeito de movimento (dinâmica) e se perturba diante da estagnação. Sofre imobilizado e sem o dinamismo próprio do que constitui o desejo enquanto devir. Não precisamos indicar o quanto o corpo psíquico das mulheres, e da comunidade lgbtqiap+, sofre com a imobilidade que lhe é imposta e exigida. Trans pode ser lido também como moving on e, certamente, em desejância. Mas o sempre aberto e o desconhecido são possibilidades ensejadas por corpos não masculinos, que sempre esbarram na impossibilidade tóxica dos homens imbecilizados por seus próprios paradigmas.

    Nos estertores de tudo que é feito para manter determinados corpos e psiquismos cativos, há sempre a evidência do exercício de uma economia de gozo que se estende, até capitalizar o que seria sofrimento alheio, convertendo-o em formas de gozo próprio, definindo por essa via os caminhos do desejo sexual socialmente aceito, capturado e padronizado. No imenso “fora disso tudo” são lutas, resistências, novos modos de pensar, dizer, fazer e performar e a instauração do novo, que sempre supõe o declínio de formas de agir e pensar que hoje, certamente, em muitos lugares e situações, agonizam à beira de sua própria crueldade autoafirmativa, positivada, binária e heteronormativa. Estamos em revisão desses traços no próprio pensamento e na clínica psicanalítica, que depende muito e sempre do diálogo com esse “fora” vaginal.

    Contra essa agonia, perpetradores instauram e preparam mais guerras, nas quais os homens ainda podem ser destituídos de humanidade, para continuarem a ser apenas inumanos. Por essa via, intentam pôr tudo abaixo, e de algum modo, e por causa disso, tudo está, sempre, apenas começando.

    3 Trata-se da pesquisa sobre memória, memoriais e o futuro das democracias, apoiada desde 2016 pela fapesp e o cnpq, com diferentes formas de auxílio, e pelo Ministério da Ciência e Tecnologia da Polônia. Essa pesquisa incluiu nove países (Brasil, Alemanha, Colômbia, Argentina, Chile, Polônia, África do Sul, Angola, Japão) e doze cidades nos respectivos países.

    4 De forma quase esquemática, o artigo de E. J. Wood (2018) procura organizar as distintas formas de permissão ao estupro em situações de conflito e grupos armados ligados oficialmente, ou não, às forças de segurança dos estados. Wood considera que a permissão ao estupro se insere em contextos de autorização, semiautorização ou desautorização distintos e indica que o modo de organização desses grupos ou as autorizações implícitas possibilitam que não estupradores se tornem estupradores ocasionais ou encontrem em si, com prazer, o estuprador oculto. Cito: “Por exemplo, de acordo com um estudo de combatentes desmobilizados no leste da República Democrática do Congo (rdc), 44 por cento concordaram ‘um pouco’ ou fortemente que pode ser satisfatório prejudicar os outros, 40 por cento acharam difícil parar quando começaram a bater em alguém e 8 por cento, que atacar os outros era sexualmente excitante. Portanto, a participação pode acabar endogenamente a mudar as preferências de modo que os combatentes passem a preferir a violência que antes abominavam”. (Wood, 2018, p. 7). O livro de Iris Chang (2011), contudo, parece evidenciar o sem limite dos homens em se desumanizarem. Lê-lo, tentar enxergar as fotos nele reproduzidas, tentar reproduzir trechos e exemplos instala a certeza do irreparável e o retrato excelso e fiel dos extremos a que pode chegar a cultura heteronormativa exercida, de modo absoluto e ilimitado, durante as guerras e, em particular, ao longo da ocupação japonesa em Nanking a partir de 1937. Impossível saber o preço pago por Chang ao legar esse livro, que será único por muito tempo. Por vezes, desisti de citar trechos aqui, por exaustão do que acabara de ler e sem a menor sustentação psíquica para prosseguir com aquilo demoradamente. Mais do que vontade de esquecer, desejo de que aquilo jamais tivesse sido vivido por alguém, como se lendo eu tentasse acordar de um pesadelo.

    5 Vladimir Gelfand era soldado do Exército Vermelho durante a ocupação russa da Alemanha. Escreveu um diário, apesar da proibição de soldados escreverem diários à época. Suas anotações foram publicadas em russo e em seguida muito criticadas por macular a honra do glorioso Exército Vermelho. O diário em russo e excertos em inglês podem ser encontrados em Gelfand, 2023.

    6 Sei dos riscos em contribuir para perpetuar uma visão parcial sobre os estupros cometidos na Segunda Guerra, e nas guerras em geral, como se fossem exclusividade do Exército russo. Obviamente não é essa a intenção aqui. Mas em nome da imparcialidade, e suposta proteção a um grupo específico de homens, não é possível abandonar o exame em profundidade de certos aspectos inerentes aos abusos de memória flagrantes, cometidos em nome da honra masculina, independentemente de quem os comete e autoriza. Aqui se trata mais de destacar um exemplo entre muitos, objeto de minhas pesquisas específicas, do que afirmar uma tipificação qualquer, aliás, próprias às narrativas de guerra assentadas no binarismo amigo-inimigo/bom-mau/bandidos-mocinhos. Creio que, sem exceção, todas as autoras/ es da bibliografia consultada no processo de escrita do presente artigo não resguardam nenhuma ingenuidade a esse respeito.

    7 Esse número é incerto. Pesquisas distintas falam em números diferentes. Gerbhardt (2017), por exemplo, considera ao menos 860.000 vítimas (mulheres, jovens garotas, mas também homens e garotos) das forças aliadas e membros das forças de ocupação. Ela inclui russos, americanos, franceses, belgas, britânicos, checos e sérvios como perpetradores. Há muitos interessa, contudo, destacar os soldados russos como estupradores da guerra, com a finalidade de ocultar todos os outros. Soldados russos estupram, americanos distribuem doces foi a propaganda que prosperou.

    8 Martin me foi indicado pelo amigo Márcio Seligmann-Silva, a quem, mais uma vez, agradeço. Martin Dammann é artista e pesquisador alemão. Ele tem profundo trabalho de pesquisa com imagens de soldados da Wehrmacht e sobre o monumento ao soldado soviético no Treptower Park em Berlim (Dammann, 2010).

    9 Ukraine’s prosecutor general Iryna Venediktova said on Tuesday that her office had collected reports of sexual violence by Russian troops against men and women of all ages, from children to elderly people (Tradução livre do autor).

    10 Em 2022 o Brasil bate o recorde da série histórica perfazendo o índice de uma mulher morta apenas por ser mulher a cada seis horas no país. Sobre os últimos índices de feminicídio no Brasil, ver Velasco, Grandin, Pinhoni & Faria, 2023. Atualmente o Brasil ocupa o quinto lugar entre os países que mais cometem femicídio no mundo.

    11 Sobre a diferenciação conceitual entre femicídio e feminicídio, recomendo Pasinato & Ávila, 2023.

    12 Sobre isso, remeto o leitor ao meu artigo “A ressurgência da tirania como elemento originário da política” (Endo, 2011), no qual desenvolvo longamente esse fato político com base na releitura de Totem e tabu, de Sigmund Freud, e Homo sacer: o poder soberano e avida nua I, de Giorgio Agamben.

    13 Esse é um assunto longo para outra ocasião.

    Referências

    Aleksievitch, S. (2016). A guerra não tem rosto de mulher. Companhia das Letras. [ Links ]

    Al Jazeera (2022). UN finds Russian ‘pattern of rape’ and other abuses in Ukraine. Aljazeera [site]. 19 out. <https://www.aljazeera.com> [ Links ]

    Ash, L. (2015). The rape of Berlin. BBC News. 1 mai. 2015. <https://www.bbc.com> [ Links ]

    Brasil, F. M. (2022). Sob Bolsonaro, “bandido bom é bandido morto” ganha nova versão. Notícias Uol [site], 15 jun. <https://noticias.uol.com> [ Links ]

    Brasil 247 (2022). Relembre outras vezes que Bolsonaro fez falas racistas. Brasil 247 [site], 12 mai. <https://www.brasil247.com> [ Links ]

    Butler, J. (2023). Corpos que importam: os limites discursivos do sexo (V. Daminelli & D. Françoli, Trads.). n-1/Crocodilo. [ Links ]

    Chang, I. (2011). The rape of Nanking: the forgotten holocaust of WWII. Basic Books. [ Links ]

    Dammann, M. (2010). Soldier studies: cross-dressing in der Wehrmacht. Hatje Cantz. [ Links ]

    Dolto, F. (1992). A imagem inconsciente do corpo. Perspectiva. [ Links ]

    Endo, P. C. (2011). A ressurgência da tirania como elemento originário da política: diálogos entre Sigmund Freud e Giorgio Agamben. In G. M. Ramos & N. V. A. Leite (Orgs.), Entreato: o poético e o analítico (Vol. 1, pp. 491-501). Mercado de Letras. [ Links ]

    Ferenczi, S. (1992). Confusão de línguas entre os adultos e a criança. In S. Ferenczi, Obras completas. Sandor Ferenczi - Psicanálise IV (Á. Cabral, Trad.). WMF Martins Fontes. [ Links ]

    Fisk, R. (2007). A grande guerra pela civilização: a conquista do Oriente Médio (S. Dolinsky, Trad.). Planeta do Brasil. [ Links ]

    Freud, S. (2015). Análise da fobia de um garoto de 5 anos [o pequeno Hans]. In S. Freud, Obras completas (P. C. de Souza, Trad., Vol. 8). Companhia das Letras. (Trabalho original publicado em 1909) [ Links ]

    Freud, S. (2023). O pequeno Hans: análise da fobia de um menino de 5 anos. (R. Zwick, Trad.; P. Endo & E. Sousa, Ensaio bibliog.). L&PM. (Trabalho original publicado em 1909) [ Links ]

    Gerbhardt, M. (2017). The rape of German women at the end of the Second World War (N. Somers, Trad.). Polity Press. [ Links ]

    Gelfand, V. (2023). Vladimir Gelfand. Diary, letters 1946-1983 [site]. <http://gelfand.de/en/> [ Links ]

    Graham-Harrison, E. (2022). Men and boys among alleged rape victims of Russian soldiers in Ukraine. The Guardian, 3 mai. <https://www.theguardian.com> [ Links ]

    IstoÉ (2014). “Não estupro porque você não merece”, diz Bolsonaro a Maria do Rosário. RevistaIstoÉ [canal do YouTube], 9 dez. <https://www.youtube.com> (Fato ocorrido em 2003) [ Links ]

    Locomotiva da História (2020). Bolsonaro e sua fala asquerosa: “Quem procura osso é cachorro”. Locomotiva da História [canal do YouTube], 26 nov. <https://www.youtube.com> [ Links ]

    Malfrán, Y. I. M; Geni, N. & Lago, M. C. S. (2021). Epistemicídio e necropolíticas trans: considerações decoloniais sobre cenas cinematográficas latino-americanas. Epistemologias do Sul, 5(2), 92-113. [ Links ]

    Pasinato, W. & Ávila, T. P. (2023). Criminalization of femicide in Latin America: challenges of legal conceptualization. Current Sociology, 71(1), 60-77. [ Links ]

    Steur, C. (Org.) (2014). Topographie de terreurs: Germany 1945: the last months of the war. Conradcitydruck. [ Links ]

    Teles, A. (2014). Amelinha Teles relata as torturas praticadas pelos homens do coronel Ustra, “herói” de Bolsonaro. Opera Mundi [canal do YouTube], dez. <https://www.youtube.com> [ Links ]

    Velasco, C.; Grandin, F.; Pinhoni, M. & Faria,V. (2023). Brasil bate recorde de feminicídios em 2022, com uma mulher morta a cada 6 horas. G1 [site], 8 mar. <https://g1.globo.com> [ Links ]

    Wood, E. J. (2018). Rape as a practice of war: toward a typology of political violence. Politics and Society, 00(0), 1-25. [ Links ]

    Recebido: 04 de Setembro de 2023; Aceito: 05 de Setembro de 2023

    1 Pretendo acentuar a justaposição entre corpos e corpses (em inglês), como um sendo decorrência do outro. Ser apenas corpo é ser potencialmente cadáver, jogar com essas duas palavras com o uso de parênteses possibilita destacar essa simultaneidade
     
     
    Av. Dr. Cardoso de Melo. 1450 - 9° andar - Vila Olímpia
    04548-005 São Paulo - SP - Brasil
     
     
    Publicação deInstituto de Psicanalise da Sociedade Brasileira de Psicanalise de Sao Paulo
    versão impressa ISSN 0103-5835

    Missão

    O Jornal de Psicanálise tem como objetivo publicar trabalhos que possam contribuir para a formação do psicanalista. Concebe a formação de forma ampla, tratando não apenas do conhecimento específico da psicanálise, mas das diferentes produções culturais que contribuem para sustentar a reflexão sobre o homem no mundo contemporâneo. Assim, sua linha editorial procura atender às diferentes concepções teóricas e técnicas da psicanálise contemporânea, bem como colocar em relevo a articulação da psicanálise com outros campos das ciências humanas.

      

    © Jornal de Psicanálise

       

      

      

    Бразилия / португальский
    Jornal de Psicanálise
    Печатная версия ISSN 0103-5835
    J. psicanal. том 56, №105, Сан-Паулу, июль–декабрь 2023
    Электронная публикация 26 августа 2024 года
     

    Paulo Cesar Endo2 

    2Пауло Сезар Эндо — известный бразильский психоаналитик, исследователь и профессор Института психологии Университета Сан-Паулу (USP). Он является координатором исследовательской группы по правам человека, демократии и памяти в Институте перспективных исследований (IEA-USP), где занимается междисциплинарными исследованиями, объединяющими психоанализ, социологию, политологию и историю.

    Эндо известен своей работой в области психоанализа, а также исследованиями, связанными с коллективной памятью и процессами социальной справедливости в постконфликтных обществах. Его интересы включают анализ травматических историй, репрессий и насилия, а также роль психоаналитических концепций в понимании политических и социальных процессов.

    Кроме академической деятельности, Пауло Сезар Эндо активно участвует в продвижении прав человека и демократических ценностей в Бразилии, сотрудничая с различными общественными и международными организациями. Он выступает на конференциях и публикует статьи по вопросам психоанализа, социальной памяти и политической ответственности.
     
     
     
    Завоеватели мужчины узурпируют тела изнасилованных женщин. У войны нет женского лица: только тела
     
     

    Резюме

    В данной статье рассматриваются противоречия, присущие политике памяти, с целью приблизиться к процессам, происходящим в области знания и теории. Размышления автора подкреплены посещением и работой в берлинском Трептовер-парке, а также анализом расположенного там памятника русскому солдату. Основная задача — обсудить некоторые предпосылки и допущения психоаналитической теории, чтобы выявить сомнения и трудности, с которыми мы сталкиваемся сегодня, в отличие от эпохи Фрейда. Особое внимание уделяется вопросу закрепления и определения светских политических гегемоний, которые санкционируют или деавторизуют идеалы, способы самопрезентации и психическую память одних групп в ущерб другим. Влияние этих процессов на бессознательные движения является неоспоримым, и зачастую они инструментально направляются общественной и массовой политикой.
     
     
    Еще одна книга о войне... В чем смысл? Войн было тысячи - маленьких и больших, известных и неизвестных. А то, что о них написано, еще более многочисленно. Но... это писали люди и о людях, это было ясно уже в то время. Все, что мы знаем о войне, исходит от «мужского голоса». Мы все находимся в плену «мужских» представлений и ощущений о войне... «мужских» слов. (Aлексиевич, 2016, стр. 12)
     
     

    Краткий отчет о исследовательской поездке (Берлин, май 2022 г.)

    В мае 2015 года я был в Берлине, где проводил исследование мемориалов, которым занимаюсь уже много лет.3 По этому случаю я посетил «Топографию земли», чтобы посмотреть постоянную выставку фотографий, выставленных в выставочном зале. Среди необычайного богатства экспозиции этого уникального места памяти в Германии меня поразила последняя фотография.
     
     

    На фотографии изображены двое солдат Красной армии, приставших к немецкой женщине в конце Второй мировой войны, когда нацистская Германия уже была практически разгромлена союзными войсками.

    Сцена страшна и удручает. Двое вооружённых мужчин в форме угрожают одинокой, испуганной и смущённой женщине. Один из них тянет её за одежду, словно собираясь сорвать прямо на улице, а другой, сообщник, с ехидной улыбкой на лице демонстрирует, что для них обоих ужас женщины — лишь очередной момент развратного веселья. Это происходит в самом центре города, на виду у всех. Вокруг — пустота и одиночество, перед лицом преследований со стороны вновь установленных властей Берлина — победоносной советской Красной армии.

    В то время как пара солдат бессовестно нападает на женщину, они одновременно насмехаются над её полной уязвимостью и страхом, вызванными тем, что могло случиться через мгновения или уже произошло — изнасилование другой немецкой женщины.

    С издевательской уверенностью на лицах и ощущением безнаказанности, без страха перед законом, стыдом или виной, эти солдаты, кажется, решили продолжить зверства, уже совершённые нацистами, виденные ими в кровавой войне, которая вот-вот должна была завершиться. Они выбрали в качестве «празднования» женские тела, которые в ближайшие недели и месяцы окажутся в плену у таких же зверств.

    Женщина на фотографии, лицо которой скрыто от боли, ужаса и стыда, сжимается и корчится, словно хочет раствориться в своей скомканной одежде, возможно, чтобы избежать неизбежного. Этот образ оставил во мне неизгладимое впечатление.

    Годы спустя этот образ всё ещё возвращается в мои мысли, и я чувствую, что встреча с ним вновь — одна из моих самых ясных надежд при следующем визите в Берлин.

    Для меня это была как оброненная на землю подсказка, которую я подобрал и сохранил. Всё, что она показывала и скрывала, намекало на масштабы разрушений и страданий, о которых я тогда ещё не знал, но которые навсегда были запечатлены в самом Берлине — как памятник контрпамяти, как я понял много лет спустя.

    Победители, решившие стать зверями, были награждены безнаказанностью и быстро воспользовались этим. Изнасилования в Берлине начались всего через несколько часов после ввода советских войск в город. Великие победители, получив свой шанс, без колебаний становились ничем иным, как нацистами.

    Роберт Фиск однажды сказал: «Нравится нам это или нет, но большинство войн заканчиваются именно так. Как будто грехи были стерты» (2007, стр. 635).

    Каким бы смирением ни был наполнен этот вывод Фиска, он, конечно, основан на опыте одного из величайших военных репортёров современности, и выражает почти религиозное ожидание, что нечто большее, чем сама война, возьмёт на себя ответственность стереть эти грехи. Он понимал: ничто не остановит забвение жертв, чтобы «грехи» могли быть «стерты».

    Эта уникальная и решающая фотография с леденящей душу точностью отображает явные, кровавые, женоненавистнические, преступные и жестокие посягательства, которым подвергались немецкие женщины со стороны тогдашних победителей — тех, кто якобы «освободил» человечество от нацистских зверств, лишь чтобы совершить свои собственные. Пикантность этого изображения, вероятно, именно то, что поразило меня при первом взгляде, — она подчёркнута в книге, изданной издательством Topographie des Terrors в 2014 году (Steur, 2014), где фотография занимает целую страницу как одно из центральных изображений.

    Это, к сожалению, не единичный случай. Многие страны, оккупированные различными армиями во Второй мировой войне и, возможно, во всех войнах, сталкивались с подобными трагедиями. Безнаказанность и разрешение насилия не делают его менее жестоким. За «доблесть» победителей слишком часто платят тела и души миллионов женщин по всему миру. Но ещё более отвратительны оправдания преступников. В их арсенале — унизительные фразы вроде «Мы просто мстим за то, что немцы сделали в России», или «Это последствия страха, одиночества и лишений в бою», или «Это была военная необходимость». Эти оправдания звучат и в речах властей, и в признаниях самих преступников.

    Право мужчин на месть, мужской коитус и неотвратимая жестокость войны — все это части единого комплекса, который либо санкционирует, либо оправдывает насилие, поддерживает безнаказанность и неизменно покрывает преступников, следуя господствующей мужской гегемонии, равнодушной к телам и душам женщин. Ничто не ставится выше мужской чести, боли и мыслей. Мужественность должна оставаться неприкосновенной в рамках той же системы неравенства. За её пределами сегрегация, насилие и жестокость санкционируются, поощряются и увековечиваются — независимо от жертв и мест. Асимметрия — симптом общества победителей и проигравших, принимающий коллективные, общественные и институциональные формы и стремящийся к вечному сохранению гегемонии.



    Бинаризм, таким образом, всегда оказывается унаризмом. Эти два полюса существуют лишь для легитимации одного, основанного на отрицании другого, — поддерживаемого дихотомическим мышлением и дискурсом. Только так можно понять, что отмена женщины, превращённой в насильственное тело, становится мужским афоризмом ненависти, сегрегации, эксплуатации, празднования и уничтожения.

    Здесь я обращаюсь к цитате Джудит Батлер:

    «Женское, если воспользоваться катахрезой, одомашнивается и становится непонятным в рамках фаллологоцентризма, который должен быть самоконституирующимся. Отвергнутое, оно выживает как пространство для надписи этого фаллологоцентризма — спекулярная поверхность, получающая знаки мужского означающего акта лишь для того, чтобы вернуть (ложное) отражение и гарантировать фаллологоцентрическую самодостаточность, не внося при этом собственного вклада» (2023, стр. 77).

    Хотя Батлер говорит здесь об эпистемическом домене, из которого вытекают другие, она одновременно указывает, что фаллологоцентризм, унарный бинаризм и мужская центральность взаимодействуют с тем, что находится за их пределами посредством одомашнивания и врождённой гегемонии. Иными словами, женское может — и порой должно — существовать как пространство, в которое вписывается нечто, подчиняющее и определяющее его в контексте утверждения фаллоцентрической центральности.

    Кроме того, женское тело и психика вынуждены обнажать себя или предлагать себя в качестве вместилища для подтверждения порядка, чьё негативное зеркальное отражение женского может быть лишь дефектным, хрупким, неполноценным и поверхностным.

    Нарциссическая крепость, в которой мужская идентичность возводится над другими, ведёт к увековечиванию насилия, принимаемого за естественное, обыденное и неизбежное. Место, где мужчины возвышаются, — то же место, где все остальные без исключений находятся в подчинении. Не существует середины в оскорбительной бинаризации, которая загрязняет всё, задолго до того, как прозвучит хоть какое-то обличение, претензия или возмущённое возражение.

    Войны считаются неизбежными, как и их последствия — разрешения, возможности и боли в контексте мужского зрелища уничтожения и разрушения, бесконечной игры глупости и крови. Уничтоженным всегда отнимают их уникальность прежде, чем они исчезают под тяжестью жестокого и «справедливого» насилия, которому нет конца.

    Привожу выдержку из отчёта Люси Эш о событиях в Берлине после советской оккупации, цитируя дневник Владимира Гельфанда:

    «Один из самых показательных отрывков в дневнике Гельфанда датирован 25 апреля, когда он прибыл в Берлин. Гельфанд ехал на велосипеде по берегу реки Шпрее — впервые в жизни — и наткнулся на группу немецких женщин, несущих чемоданы и сундуки. На плохом немецком он спросил их, куда они направляются и почему покинули свои дома. „С ужасом на лицах они рассказали мне, что произошло в первую ночь после прихода Красной армии“, — пишет он.
    „Они тыкали меня здесь“, — объясняла симпатичная немецкая девушка, приподнимая юбку, — „всю ночь напролёт. Они были старыми, некоторые покрыты прыщами, и все лезли на меня — не меньше двадцати мужчин“, — разрыдалась она.
    „Они изнасиловали мою дочь у меня на глазах“, — добавила её несчастная мать, — „и они всё ещё могут прийти и изнасиловать её снова“. Эта мысль привела их всех в ужас.
    „Оставайся здесь“, — внезапно бросилась ко мне девушка, — „спи со мной! Ты можешь делать со мной всё, что захочешь, но только ты!“» (Ash, 2015).

    Хватит ли сил у молодой женщины, уже изнасилованной двадцатью солдатами в условиях полного разрешения на насилие, возмутиться и осознать банальность этого абсурда? Смогут ли она и её мать продолжать жить в стране, оккупированной насильниками? Куда им можно будет уехать? Как можно представить, что они сохранят женственность и уверенность в безопасности, будучи уверенными, что их тела будут раздавлены танками и мужчинами? Воображение рушится перед крайностями жестокости, порождая контексты, где безграничность маскулинности утверждается на руинах, опираясь на тех, кого она нарушает.

    В 2022 году я вернулся в Берлин благодаря поддержке FAPESP, чтобы продолжить исследования памяти, мемориалов и архивов сновидений. Одной из моих целей было проследить следы той фотографии и углубиться в берлинский контекст, в котором произошло крупнейшее в истории изнасилование белых женщин белыми мужчинами. По оценкам, во время оккупации Германии Красной армией в Берлине и других немецких городах было изнасиловано около 2 миллионов женщин.

    В рамках исследования я провёл беседы с немецкими учёными, посетил известные музеи и вернулся в Topographie des Terrors спустя семь лет после первого визита.

    Открытия, к которым приводят личные визиты и исследования на местах, бывают бескомпромиссными. Всё зависит от деталей, удачи и доли проницательности, а порой — от одинокого внимания человека, который идёт через бездны, замечая неровности собственной психики, затуманенной и проясняющейся по мере осознания безграничности ужасного.

    Первым, с кем я связался при формировании исследовательского контекста, был Мартин Дамманн. Несмотря на то, что он уезжал во Францию, он любезно дал мне множество советов и сожалел, что не сможет сопровождать меня во время посещения Трептовер-парка — одной из главных причин моего исследования. Он рекомендовал вернуться в Topographie des Terrors и посетить коллекцию Музея истории Германии, начиная с постоянной экспозиции.

    Я последовал совету, но узнал, что экспозиция музея находится в стадии обновления, и на тот момент не было доступных ресурсов по теме. Позже Мартин передал мне контакт сотрудника музея, готового помочь, но к тому времени я уже был в Варшаве.

    В Берлине я также встретился с немецким исследователем из Университета Гумбольдта. Наш разговор, несмотря на чётко сформулированные вопросы, не достиг нужной темы. В какой-то момент она сказала: «Возможно, мою бабушку изнасиловали, но она никогда об этом не говорила». После этого между нами воцарилась тишина, и существенного прогресса в разговоре не последовало.

    Между 1945 и 2023 годами прошло почти 80 лет, однако материалов, посвящённых этим событиям, сравнительно немного (Gerbhardt, 2017). Свидетельства пережитого сейчас находятся на грани исчезновения: многие жертвы и выжившие либо решились никогда не рассказывать о случившемся, либо уже ушли из жизни. Те немногие источники, что сохранились, стали настоящими раритетами.

    Для меня демонстрация этих полупрозрачных, непрозрачных, порой показных, но всегда внушительных следов — бесценный материал для странствующего психоаналитика. В стране, известной своими мемориалами и музеями Катастрофы, я столкнулся с непростым поиском информации о событиях, которые, несмотря на мировую известность, по-прежнему окружены отрицаниями, замалчиваниями, сокрытиями и культаовыми практиками в последующих поколениях.

    Я понимал, что времени у меня мало, и не смогу продвинуться далеко. К тому же, моя более широкая тема — не только групповое изнасилование, произошедшее в Берлине в конце Второй мировой войны. Я сам отвлекался от основной темы, которую планировал завершить через несколько дней в Варшаве.

    Ещё находясь в Берлине, я готовился посетить одно из ключевых мест контрпамяти в мире — памятник русскому солдату в Трептовер-парке.

    Мои представления о памятнике были скромными по сравнению с тем, что я увидел. Я ожидал увидеть большой бронзовый монумент с ландшафтным оформлением на одной из площадок огромного парка — такой памятник я видел на фотографиях в интернете. Но то, что обнаружил, было безошибочно ужасным: гигантской, навязчивой и авторитарной данью уважения одному из крупнейших в мире бандитских насильников, содержание которого финансируется из средств немецкого народа через муниципалитет Берлина.

    Это впечатление многослойно и глубоко трогательно. Это не просто небрежно воздвигнутый монумент, брошенный где-то в парке, а тысячи квадратных метров настойчивой, оскорбительной иконографии русского солдата, который на центральной фигуре держит на левой руке ребёнка, а в правой — опущенный меч. Воина-победителя, великодушного спасителя и одновременно насильника, который якобы освободил Германию от антицивилизационного нацизма.

    Этот образ становится ещё более оскорбительным, если вспомнить, что среди изнасилованных в Берлине были старухи и дети, подобные той, которую солдат держит на руках, словно спасая её, поднимая почти над собой. Но кто же спасёт её от самого солдата, который несёт её? Недаром, по словам Люси Эш, в Германии этот памятник называют «Памятником неизвестному насильнику». (Ash, 2015).
     
     
    Прежде чем добраться до главного монумента, мы проходим мимо шестнадцати саркофагов, в которых покоятся около 5 000 советских солдат, павших в боях с нацистской армией. У входа в мемориальный комплекс посетителей встречают две огромные бронзовые статуи — русские солдаты, стоящие на коленях и отдающие честь своим погибшим товарищам. Их позы выражают смирение и глубокое уважение, создавая атмосферу торжественного почтения для каждого, кто приходит сюда.
     
     
    Статуя женщины возглавляет грандиозную церемонию поклонения мужчинам. Она стоит на коленях, с опущенной головой — покорная и плачущая. Эта фигура олицетворяет мать всех скорбящих солдат, отдающую им дань уважения — Родине. Она благодарит бойцов Красной армии, своих сыновей, за их подвиг и оплакивает их. Но о каком именно подвиге говорит эта женская статуя, созданная мужчинами? Почему она скорбит? И чему именно она отдает дань уважения или подчиняется?
     
     

    В этом пространстве разыгрывается настоящий кошмар, который запутывает и подрывает сложную работу памяти. Всё было спланировано и срежиссировано с 1947 года, и с тех пор десятилетиями сохранялось компонентами, формирующими международную политику между странами и людьми. В стране, которая, несмотря на противоречия, является образцом по качеству информации и документации о Холокосте, в берлинском парке нет ни одного упоминания о миллионах немецких женщин и детей, жестоко изнасилованных в Германии во время и после советской оккупации (Ash, 2015).

    В 2022 году в самом центре Берлина возникает явное приглашение подчинить мысль, историю и невозможные свидетельства женщин, которые не могли и не хотели говорить — приглашение к беспамятству.

    Погибшие солдаты прикрывали убитых женщин, а изнасилованные и замолчавшие женщины служили легитимацией справедливого почитания участников боевых действий и их славных историй, доминировавших после Второй мировой войны.

    Взятие слова предстаёт как иконография смерти и умерщвления, узаконивающая безнаказанные преступления и возвышающая мужчин-воинов над их злодеяниями. Женщины предстали как подчинённые мужской воле и желанию их насиловать — необъятное небытие, вечно недифференцированное и неизвестное.

    В парке есть целый макет, демонстрирующий не только причины войны, породившей унизительную мужественность, но и её следствия — обречённость женщин на молчание и вечную покорность, чтобы не запятнать славу, которая возникла вопреки им, против них и о них, и которая сохраняется в бесконечных версиях Второй мировой войны. Этот памятник — оскорбление само по себе, заставляющее задуматься о роли негатива в механизмах увековечивания общества оскорбителей.

    Публичное демонстрирование этого противоречия порочит, но правда в том, что большинство увидит лишь красиво оформленные памятники — символы того, что худшее позади. Хотя лишь умышленно невежественные люди игнорируют, что российская армия нарушает порядок в захваченных странах. То, что происходит сейчас в Украине, предвещает повторение ситуации:

    Генеральный прокурор Украины Ирина Венедиктова во вторник заявила, что ведомство собирает сообщения о сексуальном насилии россиян в отношении мужчин и женщин всех возрастов — от детей до пожилых. (GrahamHarrison, 2022; Al Jazeera, 2022).⁹

    Однако в Берлине русского солдата продолжают неоспоримо чтить. Иконографические и бессознательные следы женской судьбы видны в многочисленных изображениях женщин на надгробиях и в грандиозном образе коленопреклонённой, покорной и опустошённой Родины. Мать и Земля опустошены. Женщины присутствуют как благодарные, испуганные и покорные фигуры — и в конце концов именно Сталин рассказывает эту историю. Это написано на всех 16 огромных надгробиях, украшенных его фразами. Кого ещё, кроме Иосифа Сталина, женщины могли бы избрать своим представителем?

    (Не)место для женской памяти

    В своём заявлении для Opera Mundi Амелинья Телес (2018) подробно рассказывает о сексуальных пытках, которым подвергалась в тюрьме Обана во время военного режима в Бразилии, начавшегося в 1964 году. Сексуальное насилие было разрешённой и регулярной государственной практикой в отношении женщин-заключённых. Эти события не были единичными случаями или отклонениями — они отражают системную практику пыток и безнаказанность, которая до сих пор выгодна мучителям. Социальная и политическая терпимость к таким преступлениям продолжается и сегодня.

    В отличие от грандиозного памятника советскому солдату в Берлине, памятник в Бразилии пронизан молчанием и безнаказанностью — что вдохновляет продолжающееся насилие в отношении бразильских женщин.¹⁰

    Женщины вынуждены бесконечно повторять свои страдания, последствия и риски, с которыми сталкиваются в обществе, которое их не слушает и пытается заставить молчать. Во время военного режима в Бразилии не было ни мучителей, ни изнасилований как исключения — была системная практика феминицидных пыток и убийств.¹¹

    Мучители остаются безнаказанными, что даёт простор для политических кампаний ультраправых, отрицающих преступления диктатуры и защищающих незаконные практики.

    Недавние массовые аресты в январе 2023 года выявили, что ультраправые — это группировка, пропагандирующая расизм, сексизм и женоненавистничество, являющаяся угрозой для прав человека и меньшинств.


    Всё это всегда было известно, но именно аресты и судебные процессы, последовавшие за попыткой переворота 8 января 2023 года, стали настоящим спектаклем против массовой безнаказанности, которая процветала в Бразилии вопреки принципам Федеральной конституции 1988 года.

    Четыре года (2019–2022) мы жили в атмосфере, где всё было позволено, а голоса противников звучали хрипло, были почти неслышны и стерты благодаря умению властей заставлять их замолчать или безразлично игнорировать. Микрофоны позора и глупости звучали громче, чем можно было предположить. Атака на мысль, умение говорить и слушать породила мощную приверженность, которая стала массовым дискурсом, руководящим действиями миллионов людей.

    Эти предполагаемые нарушители Конституции 1988 года организовались вокруг предвыборной проповеди бывшего президента, проигравшего выборы 2022 года и теперь обвиняемого в преступлениях, связанных с кражами и незаконным присвоением национального имущества. Он подстрекал миллионы воспользоваться вседозволенностью, потому что, по его словам, им ничего не будет. Его скрытое, но чёткое послание звучало: «Покупайте оружие и грабьте, кого и что хотите». Таков был девиз кампании, пока он и его семья занимались разграблением государства. Ложные обещания околдовали толпу, которая теперь распространяется по всей стране.

    Однако самым ужасным было то, что это распространялось на подстрекательство к патримониализации тел уязвимых — небелых и немужчин. Язык этих властителей превращает тела в объекты, лишённые субъектности, зверит их и проповедует насилие и деградацию:

    «Сколько ты весишь? Больше семи арробасов, да?» — сказал бывший президент чернокожему мужчине. (Brasil 247, 2022)
    Или о гибели Дома Филлипса и Бруно Араужу: «Если их убили, то они в воде. Там рыбы съедят их. Не знаю, водятся ли в Хавари пираньи». (Brasil, 2022)
    Об изнасиловании, обращаясь к федеральному депутату Марии ду Розариу: «Я никогда не буду тебя насиловать, ты этого не заслуживаешь». (IstoÉ, 2014)
    О поисках политических мертвецов и исчезнувших во время диктатуры: «Кто ищет кости, тот — собака». (Locomotiva, 2020)

    Насмешки всегда были их дискурсивной стратегией завоевания последователей, вызывая массовое желание смерти, деградации и уничтожения миллионов людей, которые по каким-то причинам неугодны власти. Мы переживаем возрождение тирании в Бразилии.¹² Бразильцы, долгое время застенчивые, теперь открыто поддерживают прошлое правительство и составляют массу, способную голосовать и оправдывать преступные и насильственные действия ради удовлетворения разрушительных желаний.

    В языке этой группы достаточно одного предложения, чтобы превратить чернокожих в животных, активистов — в корм для рыб, женщин — в объекты насилия и насмешек, а политически исчезнувших — в собак. Эта метаморфоза глупости распространяется с поразительной скоростью и мало кто сомневается, что она опустошит страну, если исход президентских выборов 2022 года изменится.

    В последние годы насмешка как политическое оружие стала инструментом разрушения общих ценностей и принципов. Явное презрение к группам людей заглушало и исказило речи о защите прав и равенства, которые ежедневно высмеивались в публичных выступлениях бывшего президента.

    Та же насмешка читается на лицах советских солдат, совершавших изнасилования в Берлине в 1945 году — их смех отражает непоколебимую уверенность в безнаказанности и неизбежности дальнейшего насилия. Военные и вооружённые преступники, пришедшие в город, наполненный уязвимыми и побеждёнными, всегда находят повод для новых злодеяний. Насмешка становится отказом от диалога, разума и справедливости, призывом к продолжению насилия. Именно такие скрытые желания должен был исполнить новый переворот в Бразилии. Солдаты и ополченцы бесконтрольно разгуливают по стране, без страха и ответственности.

    «Сколько ты весишь? Больше семи арробасов, верно?» — так, согласно Brasil 247 (2022), бывший президент, находящийся под следствием, обратился к чернокожему мужчине. О гибели Дома Филлипса и Бруно Араужу прозвучали слова: «Судя по всему, если их обоих убили, а я надеюсь, что нет, то они в воде. В воде мало что останется. Рыбы едят. Я не знаю, водятся ли в Хавари пираньи» (Brasil, 2022). Об изнасиловании, обращаясь к тогдашнему федеральному депутату Марии ду Розариу, было сказано: «Я никогда не буду тебя насиловать, потому что ты этого не заслуживаешь» (IstoÉ, 2014). О поисках политических мертвецов и исчезнувших во время диктатуры, последствиях переворота 1964 года прозвучало: «Кто ищет кости, тот собака» (Locomotiva, 2020).

    Насмешки всегда служили их стратегией в речи для завоевания последователей, пробуждая массовое желание смерти, деградации и уничтожения миллионов, которых следует отделить, изнасиловать и убить — просто потому, что они неугодны временному властвующему кругу. Мы наблюдаем возрождение тирании в Бразилии.¹² Те бразильцы, которые прежде были застенчивы, сегодня превратились в яростных сторонников прошлого режима и представляют собой массовое движение, способное действовать, голосовать и защищать незаконные, преступные и насильственные действия, удовлетворяя свои разрушительные желания и фантазии, до сих пор скрытые лишь от немногих.

    В языке этой группы одно предложение способно превратить чернокожих в животных, активистов — в корм для рыб, женщин — в кандидаток на насилие и насмешки, а политически исчезнувших — в корм для собак. Эта метаморфоза безумия распространяется по Бразилии с удивительной скоростью и последовательностью, и мало кто сомневается, что она опустошит страну, если результаты последних президентских выборов 2022 года будут отменены.

    В недавний период насмешка как политическое оружие превратилась в инструмент дискурсивного разрушения общественных ценностей, неприемлемых для насилия. Явное презрение к отдельным группам и людям заглушало или затушевывало призывы к защите многообразия, прав и равенства, которые ежедневно высмеивались в публичных выступлениях бывшего президента.




    Заслуженность раскрывает гнусные подробности больной психики. Солдаты заслуживают совершать изнасилования, потому что, в конце концов, они победители.Женщины «заслуживают» (или не заслуживают) того, чтобы их насиловали, потому что, в конечном итоге, быть просто объектом мужчины всегда преподносится как амбиция, привилегия и… заслуга.

    Именно здесь сходятся удел трусости и предположение о стремлении к деградации. Иными словами, принятие и навязывание женщине желания быть униженной ослабляет, маскирует и вуалирует трусость трусов, одновременно сохраняя неприкосновенным предписание о том, что желание женщины всегда должно совпадать с желанием мужчины.

    Это — автофантастика самозваных «победителей», питающихся собственной печенью, чтобы утверждать, что они выше остальных. Они опасны в общении с теми, кто отличается от них, и во многих отношениях ставят этих людей под угрозу. Предотвращение прихода к власти таких нелюдей сегодня является высочайшим приоритетом и неотложной задачей в глобальной политической борьбе.

    В этой резне женских тел, лиц и душ закрепляется убеждённость в том, что убийство — это способ и средство существовать, а также подчеркивается само понятие, порождающее травматическую изменчивость. Территория травматического — это пространство, где субъект сопротивляется желанию уничтожить его. Он существует как травма, фрагмент или кошмар, но опровергает, пусть и болезненно, те убеждения, которые хотят стереть события, представляющие его жизнь.

    Таким образом, можно прямо и недвусмысленно заявить, что допущение производства травматических контекстов опыта — это стратегия власти правительств, партий и групп, выражающаяся в оскорбительной валоризации центрального положения фаллоса как начала и конца.

    Для психоанализа критическим становится переосмысление мощной диаграммы Эдипова комплекса и его трансформаций с этой точки зрения, поскольку отказ от этого и безразличие во имя очередной операции по спасению психоанализа могут превратить психоаналитиков и их институты в соучастников того, что сегодня известно как уничтожение тел и человеческих жизней. (Malfrán, Geni & Lago, 2021).13

    Идентичные маски власти и насилия как серьезные проблемы для психоаналитической теории и практики

    Конституирование психоаналитического субъекта или субъекта в психоанализе — важная и дорогостоящая тема. В этих дебатах проявляется раскол, заложенный Фрейдом, связанный с неопределённостью субъекта в самом процессе становления субъектом. Случай с маленьким Гансом демонстрирует многочисленные колебания в чутком и внимательном исследовании Фрейдом сексуальности пятилетнего ребёнка и его страха перед лошадьми.

    Колебания Ганса в восприятии себя — то девочкой, то мальчиком, то одновременно тем и другим, то ни тем, ни другим — выглядят как следы внутренней борьбы, разворачивающейся в сфере сексуальности и в сексуальном теле ребёнка. Это борьба полов. Однако на этом дело не заканчивается, как вскоре станет ясно из описания случая, приведённого отцом Ганса и самим Фрейдом. Фрейд отмечает о Гансе: «Мама, по его мнению, писает „как лошадь“» (1909/2015, стр. 241). Потенция матери объясняется отсутствием у неё пениса, поскольку то, что у неё есть, было секулярно отринуто, деградировано, обесценено и превращено в простое вместилище для тех, у кого пенис имеется. Почему вагина не может быть фаллической?

    Ганс страдал от гетеронормативного родительского окружения, включая самого Фрейда. В его поведении проявляются полигамия, гомосексуальность и двоеженство, что подчёркивается присутствием двух мужчин, сопровождавших ребёнка, однако в данном исследовании не рассматривается возможность транссексуальности. Спустя более 100 лет то, что было трудно для Фрейда, для нас становится доступным.

    Сегодня мы обладаем привилегией размышлять о том, что было немыслимо в прошлом, восстанавливая то, что заложило психоанализ как практику и теорию — на периферии самой институциональности и возможных точек опоры. Сомнение в том, что субъект говорит о себе, — именно это Фрейд завещал клинической практике и метапсихологии, даже признавая собственные неудачи. Работа над внимательным, вовлечённым и творческим психоанализом — это уже не задача Фрейда, а наша.

    В комплексе напряжений, в котором определяется цель влечения, у Ганса может происходить всё что угодно, но именно неопределённость, двусмысленность и промежуточность будут определять невротические страдания и психические трудности ребёнка.

    Это видно и при внимательном чтении дела и анализа Фрейда. Кажется, что здесь нет места для неясности, хотя любое определение потенциально возможно. Если Фрейд и открывает пространство для проявления этих напряжений, то верно и то, что противодействие, оказываемое взрослыми, обладающими асимметричной властью над Гансом, не рассматривается как психическая надпись или переопределение, которое породит его фобию лошадей.

    Фобия кастрации, фобия отца, страх необходимости стать тем, кем он не хочет быть и чего ещё не знает, страх огромного леденца лошади — это не просто страх потерять орган, символизирующий власть и обязательство, но и страх быть наказанным за то, что он не соответствует ожиданиям родительского нарциссизма — быть мальчиком. Ребёнок стремится к психической одинаковости, которая выступает обещанием и от которой ни родители, ни он сам не отказываются полностью. Иногда создаётся впечатление, что мы видим полиморфный остров, окружённый со всех сторон гетеронормативностью (Фрейдом и отцом Ганса).

    Сложную динамику власти во взаимодействии взрослых и детей нелегко представить, и, возможно, Ференци (1992) был первым, кто прямо указал на это. Родительские нарциссические сверхдетерминации играют ключевую роль в формировании психики и её осуждении, и признать их интерпретативно — значит открыть трещину в мышлении другого, являющегося носителем этих сверхдетерминаций.

    Мы знаем, что инаковость мышления, пронизывающая психику, — условие для успешного анализа, однако он должен учитывать и иные гетерономии, к которым психика примыкает в трансцендентальной ситуации. Эта приверженность часто обусловлена пороками формы, которые, предположительно, связаны с пороками тела и его репрезентации — унаследованными препятствиями, накладывающими на знания и обязанности ограничения, ведущие к пленению психического опыта. «Мы все пленники „мужских“ репрезентаций и ощущений войны… „мужских“ слов». (Aлексиевич, 2016, стр. 12).

    Бессознательный образ тела (Dolto, 1992) переопределяет сексуальный опыт как гендерный. Но существует бесчисленное множество колониальных навязываний телу и психике, а процесс присвоения состояния быть телом, как мы знаем, дорогого стоит. Цитата из Дольто может помочь нам продолжить:

    Динамичный образ тела соответствует «желанию быть» и упорству, направленному в будущее. Это желание, изначально сотрясаемое отсутствием, всегда открыто неизвестному. Поэтому динамичный образ не имеет фиксированной репрезентации — он существует как напряжение намерения. Его репрезентацией можно считать слово «желание», связанное с активным глаголом, который участвует в субъекте и присутствует в нём, поскольку воплощает процесс идти — в смысле идти-желать.

    Динамичный образ выражает Бытие, присущее каждому из нас, вызывая Адвира: субъекта, обладающего правом желать. Я бы хотел назвать это состоянием «в желательности».. (Dolto, 1992, стр. 44-45)

    Это утверждение влечет за собой множество важных последствий. Следует подчеркнуть, что бессознательный образ или репрезентация собственного тела обладает динамическим эффектом движения и страдает от стагнации. Он испытывает страдание от обездвиженности и утраты динамизма, который составляет желание как процесс становления. Нет нужды особо подчеркивать, насколько сильно психика женщин и сообществ ЛГБТКиАП+ страдает от навязанных им ограничений неподвижности и отсутствия свободы движения. Транссексуальность также может быть прочитана как движение вперед, как выражение желания. Однако всегда остается открытым и неизвестным вопрос возможностей для немужских тел, которые постоянно сталкиваются с токсичной невозможностью мужчин, ограниченных собственными парадигмами.

    Несмотря на все усилия по удержанию определённых тел и психик в плену, остаются свидетельства применения экономики наслаждения, которая опирается на использование страдания других, трансформируя его в формы собственного удовольствия. Это определяет пути социально приемлемого, запечатленного и стандартизированного сексуального желания. За пределами этого огромного пространства происходят борьба и сопротивление, формируются новые способы мышления, речи, действия и исполнения, а также устанавливается новое, что неизбежно предполагает отказ от существующих методов и мышления, которые во многих местах и ситуациях сегодня находятся на грани своей самоутверждающей, позитивизированной, бинарной и гетеронормативной жестокости. Мы пересматриваем эти особенности в собственном мышлении и в психоаналитической практике, которая во многом зависит от диалога с этим вагинальным «снаружи».

    Против этой агонии преступники разворачивают и готовят новые войны, в которых мужчины продолжают быть лишенными человечности, оставаясь лишь бесчеловечными существами. Таким образом, они стремятся свести всё к нулю, и поэтому всё всегда только начинается.

    1. Это исследование памяти, мемориалов и будущего демократий с 2016 года поддерживается FAPESP и CNPq, предоставляющими различные формы помощи, а также Министерством науки и технологий Польши. Исследование охватывает девять стран (Бразилия, Германия, Колумбия, Аргентина, Чили, Польша, ЮАР, Ангола, Япония) и двенадцать городов в указанных странах.

    2. В почти схематичной форме статья Э. Дж. Вуда (2018) стремится систематизировать различные формы разрешения на изнасилование в конфликтных ситуациях и в вооружённых группах, официально или неофициально связанных с государственными силами безопасности. Вуд считает, что разрешение на изнасилование является частью различных контекстов авторизации, полуавторизации или деавторизации, и указывает, что способ организации этих групп или неявные разрешения позволяют людям, не являющимся насильниками, становиться случайными насильниками или даже с удовольствием обнаруживать в себе скрытого насильника. Цитирую: «Например, согласно исследованию демобилизованных комбатантов на востоке Демократической Республики Конго (ДРК), 44 % согласились „в некоторой степени“ или решительно, что причинение вреда другим может приносить удовлетворение, 40 % обнаружили, что им трудно остановиться, когда они начали бить кого-то, а 8 % сказали, что нападение на других сексуально возбуждает. Таким образом, участие может в конечном итоге эндогенно изменить предпочтения таким образом, что комбатанты начинают предпочитать насилие, которое раньше вызывало у них отвращение» (Wood, 2018, стр. 7). Однако книга Айрис Чанг (2011) кажется демонстрирует безграничность мужской дегуманизации себя. Читая её и пытаясь рассмотреть воспроизведённые в ней фотографии, цитаты и примеры, мы обретаем уверенность в непоправимости и получаем убедительный и правдивый портрет крайностей, которых достигла гетеронормативная культура во время войн, и особенно во время японской оккупации Нанкина с 1937 года. Невозможно оценить цену, которую заплатила Чанг за то, чтобы оставить эту книгу, которая ещё долго будет уникальным свидетельством. Временами я отказывался цитировать отрывки, измученный прочитанным и лишённый психической поддержки для продолжения. Больше, чем желание забыть, я желал, чтобы это никогда и никем не было пережито, как будто пытался проснуться от кошмара, читая это.

    3. Владимир Гельфанд был солдатом Красной армии во время оккупации Германии. Несмотря на существовавший запрет на ведение дневников солдатами, он вел свой дневник. Его записи были опубликованы на русском языке и подверглись широкой критике за то, что якобы порочат честь славной Красной армии. Дневник на русском и выдержки из него на английском языке доступны на сайте Gelfand, 2023.

    4. Я осознаю, что могу способствовать сохранению предвзятого мнения об изнасилованиях, совершённых во время Второй мировой войны и других войн, будто они были исключительно присущи русской армии. Очевидно, что речь идёт не об этом. Однако ради беспристрастности и во имя защиты определённых групп нельзя отказаться от глубокого изучения некоторых аспектов вопиющих надругательств над памятью, совершаемых во имя мужской чести, независимо от того, кто их совершает и санкционирует. Речь скорее идёт о выделении одного примера из многих, который является предметом моего конкретного исследования, а не об утверждении какой-либо типизации, характерной для военных повествований, основанных на бинаризме «друг-враг / хороший-плохой парень / плохой парень». Полагаю, что все без исключения авторы библиографии, к которой мы обращались при написании статьи, лишены в этом отношении наивности.

    5. Эта цифра остаётся неопределённой. В разных исследованиях приводятся различные данные. Например, Гербхардт (2017) называет не менее 860 000 жертв (женщин, молодых девушек, а также мужчин и мальчиков) со стороны союзных войск и оккупационных сил. В качестве виновных он перечисляет русских, американцев, французов, бельгийцев, британцев, чехов и сербов. Однако многие заинтересованы выделить русских солдат как основных виновников, чтобы скрыть остальных. «Русские солдаты насилуют, американцы раздают сладости» — такова была процветающая пропаганда.

    6. Мартина мне порекомендовал мой друг Марсио Селигманн-Сильва, которому я хочу выразить благодарность. Мартин Дамманн — немецкий художник и исследователь. Он провёл глубокое исследование образов солдат вермахта и памятника советскому солдату в берлинском Трептауэр-парке (Dammann, 2010).

    7. Генеральный прокурор Украины Ирина Венедиктова заявила, что её ведомство собрало сообщения о сексуальном насилии со стороны российских войск в отношении мужчин и женщин всех возрастов, от детей до пожилых людей (перевод автора).

    8. В 2022 году Бразилия побьёт рекорд исторической серии: каждые шесть часов в стране убивают одну женщину только за то, что она женщина. О последних данных по количеству убийств женщин в Бразилии см. в статье Веласко, Грандин, Пиньони и Фариа, 2023. В настоящее время Бразилия занимает пятое место в мире по количеству убийств женщин.

    9. Что касается концептуального различия между фемицидом и феминицидом, рекомендую ознакомиться с Pasinato & Ávila, 2023.

    10. В этой связи я хотел бы направить читателя к моей статье «Возрождение тирании как оригинального элемента политики» (Endo, 2011), где подробно раскрываю этот политический феномен, основываясь на повторном прочтении книг Зигмунда Фрейда «Тотем и табу» и Джорджио Агамбена «Homo sacer: o poder soberano e a vida nua I».

    11. Это тема, заслуживающая отдельного рассмотрения.

    Ссылки

    Алексиевич, С. (2016). У войны нет женского лица. Companhia das Letras. [ Links ]

    Аль-Джазира (2022). ООН обнаружила «модель изнасилований» и других злоупотреблений России в Украине. Aljazeera [сайт]. 19 out. <https://www.aljazeera.com> [ Links ]

    Ash, L. (2015). Изнасилование Берлина. BBC News. 1 мая 2015. <https://www.bbc.com> [ Links ]

    Brasil, F. M. (2022). При Болсонаро «хороший бандит - мертвый бандит» приобретает новую версию. Uol News [веб-сайт], 15 июня. <https://noticias.uol.com> [ Links ]

    Бразилия 247 (2022). Вспомните другие случаи, когда Болсонару делал расистские замечания. Бразилия 247 [веб-сайт], 12 мая. <https://www.brasil247.com> [ Links ]

    Батлер, Дж. (2023). Тела, которые имеют значение: дискурсивные пределы секса (переводчики В. Даминелли и Д. Франсоли). n-1/Crocodile. [ Links ]

    Чанг, И. (2011). Изнасилование Нанкина: забытый холокост Второй мировой войны. Basic Books. [ Links ]

    Дамманн, М. (2010). Солдатские исследования: кроссдрессинг в вермахте. Хатье Канц. [ Links ]

    Дольто, Ф. (1992). Бессознательный образ тела. Перспектива. [ Links ]

    Эндо, П. К. (2011). Возрождение тирании как изначального элемента политики: диалоги между Зигмундом Фрейдом и Джорджо Агамбеном. In G. M. Ramos & N. V. A. Leite (Orgs.), Entreato: o poético e o analítico (Vol. 1, pp. 491-501). Mercado de Letras. [ Links ]

    Ференци, С. (1992). Языковая путаница между взрослыми и детьми. In S. Ferenczi, Obras completas. Sandor Ferenczi - Psicanálise IV (Á. Cabral, Trad.). WMF Martins Fontes. [ Links ]

    Фиск, Р. (2007). Великая война за цивилизацию: завоевание Ближнего Востока (С. Долински, трад.). Planeta do Brasil. [ Links ]

    Фрейд, С. (2015). Анализ фобии пятилетнего мальчика [Маленький Ганс]. В книге «Полное собрание сочинений С. Фрейда» (P. C. de Souza, Trad., Vol. 8). Companhia das Letras. (Оригинал работы опубликован в 1909 году) [ Links ]

    Фрейд, С. (2023). Маленький Ганс: анализ фобии пятилетнего мальчика (Р. Цвик, трад.; П. Эндо и Э. Соуза, библиогр. очерк). (Оригинальная работа опубликована в 1909 году) [ Links ]

    Гербхардт, М. (2017). Изнасилование немецких женщин в конце Второй мировой войны (N. Somers, Trad.). Polity Press. [ Links ]

    Гельфанд, В. (2023). Владимир Гельфанд. Дневник, письма 1946-1983 [сайт]. <http://gelfand.de/en/> [ Links ]

    Грэм-Харрисон, Э. (2022). Мужчины и мальчики среди предполагаемых жертв изнасилования российскими солдатами в Украине. The Guardian, 3 мая. <https://www.theguardian.com> [ Links ]

    IstoÉ (2014). «Я не насилую, потому что ты этого не заслуживаешь», - говорит Болсонару Марии ду Розарио. RevistaIstoÉ [YouTube-канал], 9 дек. <https://www.youtube.com> (Факт, произошедший в 2003 году) [ Links ]

    Локомотив истории (2020). Болсонару и его отвратительная речь: «Собака ищет кость». Locomotiva da História [YouTube-канал], 26 ноября. <https://www.youtube.com> [ Links ]

    Мальфран, Й. И. М.; Гени, Н. и Лаго, М. К. С. (2021). Эпистемицид и транс-некрополитика: деколониальные соображения о сценах латиноамериканских фильмов. Эпистемологии Юга, 5(2), 92-113. [ Links ]

    Пасинато, В. и Авила, Т. П. (2023). Криминализация фемицида в Латинской Америке: проблемы правовой концептуализации. Current Sociology, 71(1), 60-77. [ Links ]

    Steur, C. (Org.) (2014). Topographie de terreurs: Германия 1945: последние месяцы войны. Conradcitydruck. [ Links ]

    Телес, А. (2014). Амелинья Телес рассказывает о пытках, которые применяли люди полковника Устры, «героя» Болсонару. Opera Mundi [YouTube-канал], дек. <https://www.youtube.com> [ Links ]

    Веласко, К.; Грандин, Ф.; Пиньони, М. и Фариа, В. (2023). В 2022 году Бразилия побьет рекорд по количеству убийств женщин: одна женщина будет убита каждые 6 часов. G1 [веб-сайт], 8 марта. <https://g1.globo.com> [ Links ]

    Вуд, Э. Дж. (2018). Изнасилование как практика войны: к типологии политического насилия. Политика и общество, 00(0), 1-25. [ Links ]

    Получено: 04 сентября 2023 г.; Принято: 05 сентября 2023 г.

    1 Я хочу подчеркнуть сопоставление тел и трупов, поскольку одно является следствием другого. Быть просто телом - значит потенциально быть трупом. Игра с этими двумя словами с помощью скобок позволяет подчеркнуть эту одновременность
     
     
    Av. Dr. Cardoso de Melo. 1450 - 9° andar - Vila Olímpia
    04548-005 São Paulo - SP - Brasil
     
     
    ПубликацияИнститут психоанализа Бразильского общества психоанализа в Сан-Паулу
    versão impressa ISSN 0103-5835

    Missão

    Журнал «Психоанализ» стремится публиковать работы, которые могут способствовать подготовке психоаналитиков. Журнал понимает обучение в широком смысле, имея дело не только с конкретными знаниями психоанализа, но и с различными культурными продуктами, которые способствуют поддержанию рефлексии о человеке в современном мире. Таким образом, редакционная линия журнала стремится рассмотреть различные теоретические и технические концепции современного психоанализа, а также подчеркнуть артикуляцию психоанализа с другими областями гуманитарных наук.







  •     Dr. Elke Scherstjanoi "Ein Rotarmist in Deutschland"
  •     Stern  "Von Siegern und Besiegten"
  •     Märkische Allgemeine  "Hinter den Kulissen"
  •     Das Erste "Kulturreport"
  •     Berliner Zeitung  "Besatzer, Schöngeist, Nervensäge, Liebhaber"
  •     SR 2 KulturRadio  "Deutschland-Tagebuch 1945-1946. Aufzeichnungen eines Rotarmisten"
  •     Die Zeit  "Wodka, Schlendrian, Gewalt"
  •     Jüdische Allgemeine  "Aufzeichnungen im Feindesland"
  •     Mitteldeutsche Zeitung  "Ein rotes Herz in Uniform"
  •     Unveröffentlichte Kritik  "Aufzeichnungen eines Rotarmisten vom Umgang mit den Deutschen"
  •     Bild  "Auf Berlin, das Besiegte, spucke ich!"
  •     Das Buch von Gregor Thum "Traumland Osten. Deutsche Bilder vom östlichen Europa im 20. Jahrhundert"
  •     Flensborg Avis  "Set med en russisk officers øjne"
  •     Ostsee Zeitung  "Das Tagebuch des Rotarmisten"
  •     Leipziger Volkszeitung  "Das Glück lächelt uns also zu!"
  •     Passauer Neue Presse "Erinnerungspolitischer Gezeitenwechsel"
  •     Lübecker Nachrichten  "Das Kriegsende aus Sicht eines Rotarmisten"
  •     Lausitzer Rundschau  "Ich werde es erzählen"
  •     Leipzigs-Neue  "Rotarmisten und Deutsche"
  •     SWR2 Radio ART: Hörspiel
  •     Kulturation  "Tagebuchaufzeichnungen eines jungen Sowjetleutnants"
  •     Der Tagesspiegel  "Hier gibt es Mädchen"
  •     NDR  "Bücher Journal"
  •     Kulturportal  "Chronik"
  •     Sächsische Zeitung  "Bitterer Beigeschmack"
  •     Wiesbadener Tagblatt "Reflexionen, Textcollagen und inhaltlicher Zündstoff"
  •     Deutschlandradio Kultur  "Krieg und Kriegsende aus russischer Sicht"
  •     Berliner Zeitung  "Die Deutschen tragen alle weisse Armbinden"
  •     MDR  "Deutschland-Tagebuch eines Rotarmisten"
  •     Jüdisches Berlin  "Das Unvergessliche ist geschehen" / "Личные воспоминания"
  •     Süddeutsche Zeitung  "So dachten die Sieger"
  •     Financial Times Deutschland  "Aufzeichnungen aus den Kellerlöchern"
  •     Badisches Tagblatt  "Ehrliches Interesse oder narzisstische Selbstschau?"
  •     Freie Presse  "Ein Rotarmist in Berlin"
  •     Nordkurier/Usedom Kurier  "Aufzeichnungen eines Rotarmisten ungefiltert"
  •     Nordkurier  "Tagebuch, Briefe und Erinnerungen"
  •     Ostthüringer Zeitung  "An den Rand geschrieben"
  •     Potsdamer Neueste Nachrichten  "Hier gibt es Mädchen"
  •     NDR Info. Forum Zeitgeschichte "Features und Hintergründe"
  •     Deutschlandradio Kultur. Politische Literatur. "Lasse mir eine Dauerwelle machen"
  •     Konkret "Watching the krauts. Emigranten und internationale Beobachter schildern ihre Eindrücke aus Nachkriegsdeutschland"
  •     Cicero "Voodoo Child. Die verhexten Kinder"
  •     Dagens Nyheter  "Det oaendliga kriget"
  •     Utopie-kreativ  "Des jungen Leutnants Deutschland - Tagebuch"
  •     Neues Deutschland  "Berlin, Stunde Null"
  •     Webwecker-bielefeld  "Aufzeichnungen eines Rotarmisten"
  •     Südkurier  "Späte Entschädigung"
  •     Online Rezension  "Das kriegsende aus der Sicht eines Soldaten der Roten Armee"
  •     Saarbrücker Zeitung  "Erstmals: Das Tagebuch eines Rotarmisten"
  •     Neue Osnabrücker Zeitung  "Weder Brutalbesatzer noch ein Held"
  •     Thüringische Landeszeitung  "Vom Alltag im Land der Besiegten"
  •     Das Argument "Wladimir Gelfand: Deutschland-Tagebuch 1945-1946. Aufzeichnungen eines Rotarmisten"
  •     Deutschland Archiv: Zeitschrift für das vereinigte Deutschland  "Betrachtungen eines Aussenseiters"
  •     Neue Gesellschaft/Frankfurter Hefte  "Von Siegern und Besiegten"
  •     Deutsch-Russisches Museum Berlin-Karlshorst "Deutschland-Tagebuch 1945-1946. Aufzeichnungen eines Rotarmisten"
  •     Online Rezensionen. Die Literaturdatenbank
  •     Literaturkritik  "Ein siegreicher Rotarmist"
  •     RBB Kulturradio  "Ein Rotarmist in Berlin"
  •     Українська правда  "Нульовий варiант" для ветеранiв вiйни" / Комсомольская правда "Нулевой вариант" для ветеранов войны"
  •     Dagens Nyheter. "Sovjetsoldatens dagbok. Hoppfull läsning trots krigets grymheter"
  •     Ersatz  "Tysk dagbok 1945-46 av Vladimir Gelfand"
  •     Borås Tidning  "Vittnesmåil från krigets inferno"
  •     Sundsvall (ST)  "Solkig skildring av sovjetisk soldat frеn det besegrade Berlin"
  •     Helsingborgs Dagblad  "Krigsdagbok av privat natur"
  •     2006 Bradfor  "Conference on Contemporary German Literature"
  •     Spring-2005/2006/2016 Foreign Rights, German Diary 1945-1946
  •     Flamman / Ryska Posten "Dagbok kastar tvivel över våldtäktsmyten"
  •     INTERPRES "DAGBOG REJSER TVIVL OM DEN TYSK-REVANCHISTISKE “VOLDTÆGTSMYTE”
  •     Expressen  "Kamratliga kramar"
  •     Expressen Kultur  "Under våldets täckmantel"
  •     Lo Tidningen  "Krigets vardag i röda armén"
  •     Tuffnet Radio  "Är krigets våldtäkter en myt?"
  •     Norrköpings Tidningar  "En blick från andra sidan"
  •     Expressen Kultur  "Den enda vägens historia"
  •     Expressen Kultur  "Det totalitära arvet"
  •     Allehanda  "Rysk soldatdagbok om den grymma slutstriden"
  •     Ryska Posten  "Till försvar för fakta och anständighet"
  •     Hugin & Munin  "En rödarmist i Tyskland"
  •     Theater "Das deutsch-russische Soldatenwörtebuch" / Театр  "Русско-немецкий солдатский разговорник"
  •     SWR2 Radio "Journal am Mittag"
  •     Berliner Zeitung  "Dem Krieg den Krieg erklären"
  •     Die Tageszeitung  "Mach's noch einmal, Iwan!"
  •     The book of Paul Steege: "Black Market, Cold War: Everyday Life in Berlin, 1946-1949"
  •     Телеканал РТР "Культура":  "Русско-немецкий солдатский разговорник"
  •     Аргументы и факты  "Есть ли правда у войны?"
  •     RT "Russian-German soldier's phrase-book on stage in Moscow"
  •     Утро.ru  "Контурная карта великой войны"
  •     Коммерсантъ "Языковой окоп"
  •     Телеканал РТР "Культура"  "Широкий формат с Ириной Лесовой"
  •     Museum Berlin-Karlshorst  "Das Haus in Karlshorst. Geschichte am Ort der Kapitulation"
  •     Das Buch von Roland Thimme: "Rote Fahnen über Potsdam 1933 - 1989: Lebenswege und Tagebücher"
  •     Das Buch von Bernd Vogenbeck, Juliane Tomann, Magda Abraham-Diefenbach: "Terra Transoderana: Zwischen Neumark und Ziemia Lubuska"
  •     Das Buch von Sven Reichardt & Malte Zierenberg: "Damals nach dem Krieg Eine Geschichte Deutschlands - 1945 bis 1949"
  •     Lothar Gall & Barbara Blessing: "Historische Zeitschrift Register zu Band 276 (2003) bis 285 (2007)"
  •     Wyborcza.pl "Kłopotliwy pomnik w mieście z trudną historią"
  •     Kollektives Gedächtnis "Erinnerungen an meine Cousine Dora aus Königsberg"
  •     Das Buch von Ingeborg Jacobs: "Freiwild: Das Schicksal deutscher Frauen 1945"
  •     Wyborcza.pl "Strącona gwiazda wdzięczności"
  •     Закон i Бiзнес "Двічі по двісті - суд честі"
  •     Радио Свобода "Красная армия. Встреча с Европой"
  •     DEP "Stupri sovietici in Germania /1944-45/"
  •     Дніпропетровський національний історичний музей ім. Яворницького "Музей і відвідувач: методичні розробки, сценарії, концепції. Листи з 43-го"
  •     Explorations in Russian and Eurasian History "The Intelligentsia Meets the Enemy: Educated Soviet Officers in Defeated Germany, 1945"
  •     DAMALS "Deutschland-Tagebuch 1945-1946. Gedankenwelt des Siegers"
  •     Das Buch von Pauline de Bok: "Blankow oder Das Verlangen nach Heimat"
  •     Das Buch von Ingo von Münch: "Frau, komm!": die Massenvergewaltigungen deutscher Frauen und Mädchen 1944/45"
  •     Das Buch von Roland Thimme: "Schwarzmondnacht: Authentische Tagebücher berichten (1933-1953). Nazidiktatur - Sowjetische Besatzerwillkür"
  •     История государства  "Миф о миллионах изнасилованных немок"
  •     Das Buch Alexander Häusser, Gordian Maugg: "Hungerwinter: Deutschlands humanitäre Katastrophe 1946/47"
  •     Heinz Schilling: "Jahresberichte für deutsche Geschichte: Neue Folge. 60. Jahrgang 2008"
  •     Jan M. Piskorski "WYGNAŃCY: Migracje przymusowe i uchodźcy w dwudziestowiecznej Europie"
  •     Wayne State "The Cultural Memory Of German Victimhood In Post-1990 Popular German Literature And Television"
  •     Deutschlandradio "Heimat ist dort, wo kein Hass ist"
  •     Journal of Cold War Studies "Wladimir Gelfand, Deutschland-Tagebuch 1945–1946: Aufzeichnungen eines Rotarmisten"
  •     ЛЕХАИМ "Евреи на войне. Солдатские дневники"
  •     Частный Корреспондент "Победа благодаря и вопреки"
  •     Перспективы "Сексуальное насилие в годы Второй мировой войны: память, дискурс, орудие политики"
  •     Радиостанция Эхо Москвы & RTVi "Не так" с Олегом Будницким: Великая Отечественная - солдатские дневники"
  •     Books Llc "Person im Zweiten Weltkrieg /Sowjetunion/ Georgi Konstantinowitsch Schukow, Wladimir Gelfand, Pawel Alexejewitsch Rotmistrow"
  •     Das Buch von Jan Musekamp: "Zwischen Stettin und Szczecin - Metamorphosen einer Stadt von 1945 bis 2005"
  •     Encyclopedia of safety "Ladies liberated Europe in the eyes of Russian soldiers and officers (1944-1945 gg.)"
  •     Азовские греки "Павел Тасиц"
  •     Newsland "СМЯТЕНИЕ ГРОЗНОЙ ОСЕНИ 1941 ГОДА"
  •     Wallstein "Demokratie im Schatten der Gewalt: Geschichten des Privaten im deutschen Nachkrieg"
  •     Вестник РГГУ "Болезненная тема второй мировой войны: сексуальное насилие по обе стороны фронта"
  •     Das Buch von Jürgen W. Schmidt: "Als die Heimat zur Fremde wurde"
  •     ЛЕХАИМ "Евреи на войне: от советского к еврейскому?"
  •     Gedenkstätte/ Museum Seelower Höhen "Die Schlacht"
  •     The book of Frederick Taylor "Exorcising Hitler: The Occupation and Denazification of Germany"
  •     Огонёк "10 дневников одной войны"
  •     The book of Michael Jones "Total War: From Stalingrad to Berlin"
  •     Das Buch von Frederick Taylor "Zwischen Krieg und Frieden: Die Besetzung und Entnazifizierung Deutschlands 1944-1946"
  •     WordPress.com "Wie sind wir Westler alt und überklug - und sind jetzt doch Schmutz unter ihren Stiefeln"
  •     Åke Sandin "Är krigets våldtäkter en myt?"
  •     Олег Будницкий: "Архив еврейской истории" Том 6. "Дневники"
  •     Michael Jones: "El trasfondo humano de la guerra: con el ejército soviético de Stalingrado a Berlín"
  •     Das Buch von Jörg Baberowski: "Verbrannte Erde: Stalins Herrschaft der Gewalt"
  •     Zeitschrift fur Geschichtswissenschaft "Gewalt im Militar. Die Rote Armee im Zweiten Weltkrieg"
  •     Ersatz-[E-bok] "Tysk dagbok 1945-46"
  •     The book of Michael David-Fox, Peter Holquist, Alexander M. Martin: "Fascination and Enmity: Russia and Germany as Entangled Histories, 1914-1945"
  •     Елена Сенявская "Женщины освобождённой Европы глазами советских солдат и офицеров (1944-1945 гг.)"
  •     The book of Raphaelle Branche, Fabrice Virgili: "Rape in Wartime (Genders and Sexualities in History)"
  •     (סקירה   צבאית נשים של אירופה המשוחררת דרך עיניהם של חיילים וקצינים סובייטים (1944-1945
  •     БезФорматаРу "Хоть бы скорей газетку прочесть"
  •     ВЕСТНИК "Проблемы реадаптации студентов-фронтовиков к учебному процессу после Великой Отечественной войны"
  •     Zeitschrift für Geschichtswissenschaft 60 (2012), 12
  •     Все лечится "10 миллионов изнасилованных немок"
  •     Симха "Еврейский Марк Твен. Так называли Шолома Рабиновича, известного как Шолом-Алейхем"
  •     Nicolas Bernard "La Guerre germano-soviétique: 1941-1945 (Histoires d'aujourd'hui) E-Book"
  •     Annales: Nathalie Moine "La perte, le don, le butin. Civilisation stalinienne, aide étrangère et biens trophées dans l’Union soviétique des années 1940"
  •     Das Buch von Beata Halicka "Polens Wilder Westen. Erzwungene Migration und die kulturelle Aneignung des Oderraums 1945 - 1948"
  •     Das Buch von Jan M. Piskorski "Die Verjagten: Flucht und Vertreibung im Europa des 20. Jahrhundert"
  •     "آسو  "دشمن هرگز در نمی‌زن
  •     Уроки истории. ХХ век. Гефтер. "Антисемитизм в СССР во время Второй мировой войны в контексте холокоста"
  •     Ella Janatovsky "The Crystallization of National Identity in Times of War: The Experience of a Soviet Jewish Soldier"
  •     Word War II Multimedia Database "Borgward Panzerjager At The Reichstag"
  •     Militaergeschichtliche Zeitschrift "Buchbesprechungen"
  •     Всеукраинский еженедельник Украина-Центр "Рукописи не горят"
  •     Ljudbok / Bok / eBok: Niclas Sennerteg "Nionde arméns undergång: Kampen om Berlin 1945"
  •     Das Buch von Michaela Kipp: "Großreinemachen im Osten: Feindbilder in deutschen Feldpostbriefen im Zweiten Weltkrieg"
  •     Петербургская газета "Женщины на службе в Третьем Рейхе"
  •     Володимир Поліщук "Зроблено в Єлисаветграді"
  •     Германо-российский музей Берлин-Карлсхорст. Каталог постоянной экспозиции / Katalog zur Dauerausstellung
  •     Clarissa Schnabel "The life and times of Marta Dietschy-Hillers"
  •     Alliance for Human Research Protection "Breaking the Silence about sexual violence against women during the Holocaust"
  •     Еврейский музей и центр толерантности. Группа по работе с архивными документами
  •     Эхо Москвы "ЦЕНА ПОБЕДЫ: Военный дневник лейтенанта Владимира Гельфанда"
  •     Bok / eBok: Anders Bergman & Emelie Perland "365 dagar: Utdrag ur kända och okända dagböcker"
  •     РИА Новости "Освободители Германии"
  •     Das Buch von Miriam Gebhardt "Als die Soldaten kamen: Die Vergewaltigung deutscher Frauen am Ende des Zweiten Weltkriegs"
  •     Petra Tabarelli "Vladimir Gelfand"
  •     Das Buch von Martin Stein "Die sowjetische Kriegspropaganda 1941 - 1945 in Ego-Dokumenten"
  •     Książka Beata Halicka "Polski Dziki Zachód. Przymusowe migracje i kulturowe oswajanie Nadodrza 1945-1948"
  •     The German Quarterly "Philomela’s Legacy: Rape, the Second World War, and the Ethics of Reading"
  •     MAZ LOKAL "Archäologische Spuren der Roten Armee in Brandenburg"
  •     Tenona "Как фашисты издевались над детьми в концлагере Саласпилс. Чудовищные исторические факты о концлагерях"
  •     Deutsches Historisches Museum "1945 – Niederlage. Befreiung. Neuanfang. Zwölf Länder Europas nach dem Zweiten Weltkrieg"
  •     День за днем "Дневник лейтенанта Гельфанда"
  •     BBC News "The rape of Berlin" / BBC Mundo / BBC O`zbek / BBC Brasil / BBC فارْسِى "تجاوز در برلین" 
  •     Echo24.cz "Z deníku rudoarmějce: Probodneme je skrz genitálie"
  •     The Telegraph "The truth behind The Rape of Berlin"
  •     BBC World Service "The Rape of Berlin"
  •     ParlamentniListy.cz "Mrzačení, znásilňování, to všechno jsme dělali. Český server připomíná drsné paměti sovětského vojáka"
  •     WordPress.com "Termina a Batalha de Berlim"
  •     Dnevnik.hr "Podignula je suknju i kazala mi: 'Spavaj sa mnom. Čini što želiš! Ali samo ti"
  •     ilPOST "Gli stupri in Germania, 70 anni fa"
  •     上海东 方报业 有限公司 70年前苏军强奸了十万柏林妇女？很多人仍在寻找真相
  •     연합뉴 스 "BBC: 러시아군, 2차대전때 독일에서 대규모 강간"
  •     세계일 보 "러시아군, 2차대전때 독일에서 대규모 강간"
  •     Telegraf "SPOMENIK RUSKOM SILOVATELJU: Nemci bi da preimenuju istorijsko zdanje u Berlinu?"
  •     Múlt-kor "A berlini asszonyok küzdelme a szovjet erőszaktevők ellen"
  •     Noticiasbit.com "El drama oculto de las violaciones masivas durante la caída de Berlín"
  •     Museumsportal Berlin "Landsberger Allee 563, 21. April 1945"
  •     Caldeirão Político "70 anos após fim da guerra, estupro coletivo de alemãs ainda é episódio pouco conhecido"
  •     Nuestras Charlas Nocturnas "70 aniversario del fin de la II Guerra Mundial: del horror nazi al terror rojo en Alemania"
  •     W Radio "El drama oculto de las violaciones masivas durante la caída de Berlín"
  •     La Tercera "BBC: El drama oculto de las violaciones masivas durante la caída de Berlín"
  •     Noticias de Paraguay "El drama de las alemanas violadas por tropas soviéticas hacia el final de la Segunda Guerra Mundial"
  •     Cnn Hit New "The drama hidden mass rape during the fall of Berlin"
  •     Dân Luận "Trần Lê - Hồng quân, nỗi kinh hoàng của phụ nữ Berlin 1945"
  •     Český rozhlas "Temná stránka sovětského vítězství: znásilňování Němek"
  •     Historia "Cerita Kelam Perempuan Jerman Setelah Nazi Kalah Perang"
  •     G'Le Monde "Nỗi kinh hoàng của phụ nữ Berlin năm 1945 mang tên Hồng Quân"
  •     BBC News 코리아 "베를린에서 벌어진 대규모 강간"
  •     Эхо Москвы "Дилетанты. Красная армия в Европе"
  •     Der Freitag "Eine Schnappschussidee"
  •     باز آفريني واقعيت ها  "تجاوز در برلین"
  •     Quadriculado "O Fim da Guerra e o início do Pesadelo. Duas narrativas sobre o inferno"
  •     Majano Gossip "PER NON DIMENTICARE.... LE PORCHERIE COMUNISTE!!!"
  •     非中国 日报网 "柏林的强奸"
  •     Constantin Film "Anonyma - Eine Frau in Berlin. Materialien zum Film"
  •     Русская Германия "Я прижал бедную маму к своему сердцу и долго утешал"
  •     De Gruyter Oldenbourg "Erinnerung an Diktatur und Krieg. Brennpunkte des kulturellen Gedächtnisses zwischen Russland und Deutschland seit 1945"
  •     Memuarist.com "Гельфанд Владимир Натанович"
  •     Πανεπιστημίου Ιωαννίνων "Οι νόμοι του Πλάτωνα για την υβριστική κακολογία και την κατάχρηση του δημοσίου"
  •     Das Buch von Nicholas Stargardt "Der deutsche Krieg: 1939 - 1945" / Николас Старгардт "Мобилизованная нация. Германия 1939–1945"
  •     FAKEOFF "Оглянуться в прошлое"
  •     The book of Nicholas Stargardt "The German War: A Nation Under Arms, 1939–45"
  •     The book of Nicholas Stargardt "The German War: A Nation Under Arms, 1939–45"
  •     Книга "Владимир Гельфанд. Дневник 1941 - 1946"
  •     BBC Русская служба "Изнасилование Берлина: неизвестная история войны" / BBC Україна "Зґвалтування Берліна: невідома історія війни"
  •     Virtual Azərbaycan "Berlinin zorlanması"
  •     Гефтер "Олег Будницкий: «Дневник, приятель дорогой!» Военный дневник Владимира Гельфанда"
  •     Гефтер "Владимир Гельфанд. Дневник 1942 года"
  •     BBC Tiếng Việt "Lính Liên Xô 'hãm hiếp phụ nữ Đức'"
  •     Nicolas Bernard "La Guerre germano-soviétique, 1941-1943" Tome 1
  •     Nicolas Bernard "La Guerre germano-soviétique, 1943-1945" Tome 2
  •     Эхо Москвы "ЦЕНА ПОБЕДЫ: Дневники лейтенанта Гельфанда"
  •     Renato Furtado "Soviéticos estupraram 2 milhões de mulheres alemãs, durante a Guerra Mundial"
  •     Вера Дубина "«Обыкновенная история» Второй мировой войны: дискурсы сексуального насилия над женщинами оккупированных территорий"
  •     Еврейский музей и центр толерантности "Презентация книги Владимира Гельфанда «Дневник 1941-1946»"
  •     Еврейский музей и центр толерантности "Евреи в Великой Отечественной войне"
  •     Сидякин & Би-Би-Си. Драма в трех действиях. "Атака"
  •     Сидякин & Би-Би-Си. Драма в трех действиях. "Бой"
  •     Сидякин & Би-Би-Си. Драма в трех действиях. "Победа"
  •     Сидякин & Би-Би-Си. Драма в трех действиях. Эпилог
  •     Труд "Покорность и отвага: кто кого?"
  •     Издательский Дом «Новый Взгляд» "Выставка подвига"
  •     Katalog NT "Выставка "Евреи в Великой Отечественной войне " - собрание уникальных документов"
  •     Вести "Выставка "Евреи в Великой Отечественной войне" - собрание уникальных документов"
  •     Радио Свобода "Бесценный графоман"
  •     Вечерняя Москва "Еще раз о войне"
  •     РИА Новости "Выставка про евреев во время ВОВ открывается в Еврейском музее"
  •     Телеканал «Культура» Выставка "Евреи в Великой Отечественной войне" проходит в Москве
  •     Россия HD "Вести в 20.00"
  •     GORSKIE "В Москве открылась выставка "Евреи в Великой Отечественной войне"
  •     Aгентство еврейских новостей "Евреи – герои войны"
  •     STMEGI TV "Открытие выставки "Евреи в Великой Отечественной войне"
  •     Национальный исследовательский университет Высшая школа экономики "Открытие выставки "Евреи в Великой Отечественной войне"
  •     Независимая газета "Война Абрама"
  •     Revista de Historia "El lado oscuro de la victoria aliada en la Segunda Guerra Mundial"
  •     יעיתון סינאתלה  גביש הסמל ולדימיר גלפנד מספר על חיי היומיום במלחמה , על אורח חיים בחזית ובעורף
  •     Лехаим "Война Абрама"
  •     Elhallgatva "A front emlékezete. A Vörös Hadsereg kötelékében tömegesen és fiatalkorúakon elkövetett nemi erőszak kérdése a Dél-Vértesben"
  •     Libertad USA "El drama de las alemanas: violadas por tropas soviéticas en 1945 y violadas por inmigrantes musulmanes en 2016"
  •     НГ Ex Libris "Пять книг недели"
  •     Брестский Курьер "Фамильное древо Бреста. На перекрестках тех дорог…"
  •     Полит.Ру "ProScience: Олег Будницкий о народной истории войны"
  •     Олена Проскура "Запiзнiла сповiдь"
  •     Полит.Ру "ProScience: Возможна ли научная история Великой Отечественной войны?"
  •     Книга "Владимир Гельфанд. Дневник 1941 - 1946"
  •     Ahlul Bait Nabi Saw "Kisah Kelam Perempuan Jerman Setelah Nazi Kalah Perang"
  •     北京北 晚新视 觉传媒有限公司 "70年前苏军强奸了十万柏林妇女？"
  •     Преподавание истории в школе "«О том, что происходило…» Дневник Владимира Гельфанда"
  •     Вестник НГПУ "О «НЕУБЕДИТЕЛЬНЕЙШЕЙ» ИЗ ПОМЕТ: (Высокая лексика в толковых словарях русского языка XX-XXI вв.)"
  •     Fotografias da História "Memórias esquecidas: o estupro coletivo das mulheres alemãs"
  •     Archäologisches Landesmuseum Brandenburg "Zwischen Krieg und Frieden" / "Между войной и миром"
  •     Российская газета "Там, где кончается война"
  •     Народный Корреспондент "Женщины освобождённой Европы глазами советских солдат: правда про "2 миллиона изнасилованых немок"
  •     Fiona "Военные изнасилования — преступления против жизни и личности"
  •     军情观 察室 "苏军攻克柏林后暴行妇女遭殃，战争中的强奸现象为什么频发？"
  •     Независимая газета "Дневник минометчика"
  •     Независимая газета "ИСПОДЛОБЬЯ: Кризис концепции"
  •     East European Jewish Affairs "Jewish response to the non-Jewish question: “Where were the Jews during the fighting?” 1941–5"
  •     Niels Bo Poulsen "Skæbnekamp: Den tysk-sovjetiske krig 1941-1945"
  •     Olhar Atual "A Esquerda a história e o estupro"
  •     The book of Stefan-Ludwig Hoffmann, Sandrine Kott, Peter Romijn, Olivier Wieviorka "Seeking Peace in the Wake of War: Europe, 1943-1947"
  •     Walter de Gruyter "Germans into Allies: Writing a Diary in 1945"
  •     Blog in Berlin "22. Juni – da war doch was?"
  •     Steemit "Berlin Rape: The Hidden History of War"
  •     Estudo Prático "Crimes de estupro na Segunda Guerra Mundial e dentro do exército americano"
  •     Громадське радіо "Насильство над жінками під час бойових дій — табу для України"
  •     InfoRadio RBB "Geschichte in den Wäldern Brandenburgs"
  •     "شگفتی های تاریخ است "پشت پرده تجاوز به زنان برلینی در پایان جنگ جهانی دوم
  •     Das Buch Hans-Jürgen Beier gewidmet "Lehren – Sammeln – Publizieren"
  •     The book of Miriam Gebhardt "Crimes Unspoken: The Rape of German Women at the End of the Second World War"
  •     Русский вестник "Искажение истории: «Изнасилованная Германия»"
  •     凯迪 "推荐《柏林女人》与《五月四日》影片"
  •     Vix "Estupro de guerra: o que acontece com mulheres em zonas de conflito, como Aleppo?"
  •     Universidad del Bío-Bío "CRÍMENES DE GUERRA RUSOS EN LA SEGUNDA GUERRA MUNDIAL (1940-1945)"
  •     "المنصة  "العنف ضد المرأة.. المسكوت عنه في الحرب العالمية الثانية
  •     Книга. Олег Шеин "От Астраханского кремля до Рейхсканцелярии. Боевой путь 248-й стрелковой дивизии"
  •     Sodaz Ot "Освободительная миссия Красной Армии и кривое зеркало вражеской пропаганды"
  •     Sodaz Ot "Советский воин — освободитель Европы: психология и поведение на завершающем этапе войны (II)"
  •     企业头 条 "柏林战役后的女人"
  •     Sántha István "A front emlékezete"
  •     腾讯公 司   "二战时期欧洲, 战胜国对战败国的十万妇女是怎么处理的!"
  •     El Nuevo Accion "QUE LE PREGUNTEN A LAS ALEMANAS VIOLADAS POR RUSOS, NORTEAMERICANOS, INGLESES Y FRANCESES"
  •     Periodismo Libre "QUE LE PREGUNTEN A LAS ALEMANAS VIOLADAS POR RUSOS, NORTEAMERICANOS, INGLESES Y FRANCESES"
  •     DE Y.OBIDIN "Какими видели европейских женщин советские солдаты и офицеры (1944-1945 годы)?"
  •     Magyar Tudományos Akadémia "Váltóállítás: Diktatúrák a vidéki Magyarországon 1945-ben"
  •     歷史錄 "近1萬女性被強姦致死，女孩撩開裙子說：不下20個男人戳我這兒"
  •     Cyberpedia "Проблема возмездия и «границы ненависти» у советского солдата-освободителя"
  •     NewConcepts Society "Можно ли ставить знак равенства между зверствами гитлеровцев и зверствами советских солдат?"
  •     搜狐 "二战时期欧洲，战胜国对战败国的妇女是怎么处理的"
  •     Ranker "14 Shocking Atrocities Committed By 20th Century Communist Dictatorships"
  •     Эхо Москвы "Дилетанты. Начало войны. Личные источники"
  •     Журнал "Огонёк" "Эго прошедшей войны"
  •     이창남 외 공저 "폭력과 소통 :트랜스내셔널한 정의를 위하여"
  •     Уроки истории. XX век "Книжный дайджест «Уроков истории»: советский антисемитизм"
  •     Свободная Пресса "Кто кого насиловал в Германии"
  •     EPrints "Взаємовідносини червоноармійців з цивільним населенням під час перебування радянських військ на території Польщі (кінець 1944 - початок 1945 рр.)"
  •     Pikabu "Обратная сторона медали"
  •     Озёрск.Ru "Война и немцы"
  •     Імекс-ЛТД "Історичний календар Кіровоградщини на 2018 рік. Люди. Події. Факти"
  •     יד ושם - רשות הזיכרון לשואה ולגבורה "Vladimir Gelfand"
  •     Atchuup! "Soviet soldiers openly sexually harass German woman in Leipzig after WWII victory, 1945"
  •     Книга Мириам Гебхардт "Когда пришли солдаты. Изнасилование немецких женщин в конце Второй мировой войны"
  •     Coffe Time "Женщины освобождённой"
  •     Дилетант "Цена победы. Военный дневник лейтенанта Владимира Гельфанда"
  •     Feldgrau.Info - Bоенная история "Подборка"
  •     Геннадий Красухин "Круглый год с литературой. Квартал четвёртый"
  •     Вечерний Брест "В поисках утраченного времени. Солдат Победы Аркадий Бляхер. Часть 9. Нелюбовь"
  •     Аргументы недели "Всю правду знает только народ. Почему фронтовые дневники совсем не похожи на кино о войне"
  •     Fanfics.me "Вспомним подвиги ветеранов!"
  •     VietInfo "Hồng quân, Nỗi kinh hoàng của phụ nữ Berlin năm 1945"
  •     Книга: Виталий Дымарский, Владимир Рыжков "Лица войны"
  •     Dozor "Про День Перемоги в Кіровограді, фейкових ветеранів і "липове" примирення"
  •     East European Jewish Affairs "Review of Dnevnik 1941-1946, by Vladimir Gel’fand
  •     The book of Harriet Murav, Gennady Estraikh "Soviet Jews in World War II: Fighting, Witnessing, Remembering"
  •     TARINGA! "Las violaciones masivas durante la caída de Berlín"
  •     ВолиньPost "Еротика та війна: спогади про Любомль 1944 року"
  •     Anews "Молодые воспринимают войну в конфетном обличии"
  •     RTVi "«Война эта будет дикая». Что писали 22 июня 1941 года в дневниках"
  •     Tribun Manado "Nasib Kelam Perempuan Jerman Usai Nazi Kalah, Gadis Muda, Wanita Tua dan Hamil Diperkosa Bergantian"
  •     The book of Elisabeth Krimmer "German Women's Life Writing and the Holocaust: Complicity and Gender in the Second World War"
  •     ViewsBros  "WARTIME VIOLENCE AGAINST WOMEN"
  •     Xosé Manuel Núñez Seixas "El frente del Este : historia y memoria de la guerra germano-soviética, 1941-1945"
  •     اخبار المقطم و الخليفه " إغتصاب برلين الكبير"
  •     Русская семерка "В чьем плену хуже всего содержались женщины-военные на Второй мировой"
  •     Mail Online "Mass grave containing 1,800 German soldiers who perished at the Battle of Stalingrad is uncovered in Russia - 75 years after WWII's largest confrontation claimed 2 mln lives"
  •     PT. Kompas Cyber Media "Kuburan Massal 1.800 Tentara Jerman Ditemukan di Kota Volgograd"
  •     Công ty Cổ phần Quảng cáo Trực tuyến 24H "Nga: Sửa ống nước, phát hiện 1.800 hài cốt của trận đánh đẫm máu nhất lịch sử"
  •     LGMI News "Pasang Pipa Air, Tukang Temukan Kuburan Masal 1.837 Tentara Jerman"
  •     Quora "¿Cuál es un hecho sobre la Segunda Guerra Mundial que la mayoría de las personas no saben y probablemente no quieren saber?"
  •     "مجله مهاجرت  "آنچه روس‌ها در برلین انجام دادند!
  •     Музейний простiр  "Музей на Дніпрі отримав новорічні подарунки під ялинку"
  •     Бэла Гельфанд. Как в Берлине убивали жену красноармейца Владимира Гельфанда  .. ..
  •     The book of Paul Roland "Life After the Third Reich: The Struggle to Rise from the Nazi Ruins"
  •     O Sentinela "Dois Milhões de Alemãs: O Maior Estupro em Massa da História foi um Crime Aliado-Soviético"
  •     Stratejik Güvenlik "SAVAŞ DOSYASI : TARİHTEN BİR KARE – 2. DÜNYA SAVAŞI BİTİMİNDE ALMANYA’DA KADINLARA TOPLU TECAVÜZLER"
  •     Агентство новостей «Хакасия-Информ» "Кто остановит шоу Коновалова?"
  •     Isralike.org "Цена победы. Военный дневник лейтенанта Владимира Гельфанда"
  •     Robert Dale “For what and for whom were we fighting?”: Red Army Soldiers, Combat Motivation and Survival Strategies on the Eastern Front in the Second World War
  •     "طرفداری "پایان رویای نازیسم / سقوط امپراطوری آدولف هیتلر
  •     Das Buch von Kerstin Bischl "Frontbeziehungen: Geschlechterverhältnisse und Gewaltdynamiken in der Roten Armee 1941-1945"
  •     Русская семерка "Красноармейцы или солдаты союзников: кто вызывал у немок больший страх"
  •     Kibalchish "Фрагменты дневников поэта-фронтовика В. Н. Гельфанда"
  •     History Magazine "Sõjapäevik leitnant Vladimir Gelfand"
  •     Magazine online "Vojnový denník poručíka Vladimíra Gelfanda"
  •     theБабель "Український лейтенант Володимир Гельфанд пройшов Другу світову війну від Сталінграда до Берліна"
  •     Znaj.UA "Жорстокі знущання та масові вбивства: злочини Другої світової показали в моторошних кадрах"
  •     Gazeta.ua "Масові вбивства і зґвалтування: жорстокі злочини Другої світової війни у фотографіях"
  •     PikTag "Знали вы о том, что советские солдаты ИЗНАСИЛОВАЛИ бессчетное число женщин по пути к Берлину?"
  •     Kerstin Bischl  "Sammelrezension: Alltagserfahrungen von Rotarmisten und ihr Verhältnis zum Staat"
  •     Конт "Несколько слов о фронтовом дневнике"
  •     Sherstinka "Német megszállók és nők. Trófeák Németországból - mi volt és hogyan"
  •     Олег Сдвижков "Красная Армия в Европе. По страницам дневника Захара Аграненко"
  •     X-True.Info "«Русские варвары» и «цивилизованные англосаксы»: кто был более гуманным с немками в 1945 году"
  •     Veröffentlichungen zur brandenburgischen Landesarchäologie "Zwischen Krieg und und Frieden: Waldlager der Roten Armee 1945"
  •     Sherstinka "Szovjet lányok megerőszakolása a németek által a megszállás alatt. Német fogságba esett nők"
  •     Dünya Haqqinda "Berlin zorlanmasi: İkinci Dünya Müharibəsi"
  •     Dioxland "NEMŠKIM VOJAKOM JE BILO ŽAL RUSKIH ŽENSK. VSE KNJIGE SO O: "VOJAŠKIH SPOMINIH NEMŠKEGA..."
  •     Actionvideo "Gewalt gegen deutsche Frauen durch Soldaten der Roten Armee. Entsetzliche Folter und Hinrichtungen durch japanische Faschisten während des Zweiten Weltkriegs!"
  •     Maktime "Was machten die Nazis mit den gefangenen sowjetischen Mädchen? Wer hat deutsche Frauen vergewaltigt und wie sie im besetzten Deutschland gelebt haben"
  •     Музей «Пам’ять єврейського народу та Голокост в Україні» отримав у дар унікальні експонати
  •     Sherstinka "Что творили с пленными женщинами фашисты. Жестокие пытки женщин фашистами"
  •     Bidinvest "Brutalitäten der Sowjetarmee - Über die Gräueltaten der sowjetischen "Befreier" in Europa. Was haben deutsche Soldaten mit russischen Frauen gemacht?"
  •     Русский сборник XXVII "Советские потребительские практики в «маленьком СССР», 1945-1949"
  •     Academic Studies Press. Oleg Budnitskii: "Jews at War: Diaries from the Front"
  •     Gazeta Chojeńska "Wojna to straszna trauma, a nie fajna przygoda"
  •     Historiadel.net "Crímenes de violación de la Segunda Guerra Mundial y el Ejército de EE. UU."
  •     화요지 식살롱     "2차세계대전 말, 소련에게 베를린을 점령당한 '독일 여자들'이 당한 치욕의 역사"
  •     The Global Domain News "As the soldiers did to captured German women"
  •     Quora "Você sabe de algum fato da Segunda Guerra Mundial que a maioria das pessoas não conhece e que, provavelmente, não querem saber?"
  •     MOZ.de "Als der Krieg an die Oder kam – Flucht aus der Festung Frankfurt"
  •     Музей "Пам'ять єврейського народу та Голокост в Україні". "1 березня 1923 р. – народився Володимир Гельфанд"
  •     Wyborcza.pl "Ryk gwałconych kobiet idzie przez pokolenia. Mało kto się nim przejmuje"
  •     Cноб "Женщина — военный трофей. Польский историк о изнасилованиях в Европе во время Второй мировой"
  •     Refugo "O estupro da Alemanha"
  •     Historia National Geographic "la batalla de berlín durante la segunda guerra mundial"
  •     Politeka "Росіянам напередодні 9 травня нагадали про злочини в Німеччині: «Заплямували себе...»"
  •     Акценты "Советский офицер раскрыл тайны Второй мировой: рассказал без прикрас"
  •     БелПресса "Цена Победы. Какой была военная экономика"
  •     Lucidez "75 años de la rendición nazi: Los matices del “heroísmo” soviético"
  •     UM CANCERIANO SEM LAR "8 de Maio de 1945"
  •     Lasteles.com "La Caída de la Alemania Nazi: aniversario de la rendición de Berlin"
  •     Cloud Mind "Violence Against Women: The Rape Of Berlin WW2"
  •     Музей "Пам'ять єврейського народу та Голокост в Україні" "8 ТРАВНЯ – ДЕНЬ ПАМ’ЯТІ І ПРИМИРЕННЯ"
  •     Lunaturaoficial "LIBROS QUE NO HICIERON HISTORIA: EL DIARIO DE LOS HORRORES"
  •     CUERVOPRESS "El drama oculto de las violaciones masivas durante la caída de Berlín"
  •     EU Today "The Rape of Berlin: Red Army atrocities in 1945"
  •     Издательство Яндекс + История будущего "Настоящий 1945"
  •     Вне строк "Похищение Берлина: зверства Красной армии в 1945 году"
  •     Frankfurter Allgemeine Zeitung "Erlebt Russland eine neue Archivrevolution?"
  •     The book of Beata Halicka "The Polish Wild West: Forced Migration and Cultural Appropriation in the Polish-german Borderlands, 1945-1948"
  •     Twentieth-Century Literature “A World of Tomorrow”: Trauma, Urbicide, and Documentation in A Woman in Berlin: Eight Weeks in the Conquered City
  •     Märkische Onlinezeitung "Sowjetische Spuren in Brandenburgs Wäldern"
  •     Revue Belge de Philologie et d’Histoire "Soviet Diaries of the Great Patriotic War"
  •     Der Spiegel "Rotarmisten und deutsche Frauen: "Ich gehe nur mit anständigen Russen"
  •     ReadSector "Mass grave of WWII Nazi paratroopers found in Poland contains 18 skeletons and tools with swastikas"
  •     ИноСМИ "Der Spiegel (Германия): «Я гуляю только с порядочными русскими»"
  •     Actionvideo "Jak naziści szydzili z rosyjskich kobiet. Gwałt w Berlinie: nieznana historia wojny"
  •     Graf Orlov 33 "ДНЕВНИК В. ГЕЛЬФАНДА советского офицера РККА"
  •     Deutsche Welle  "Послевоенная Германия в дневниках и фотографиях"
  •     Deutsche Welle  "За что немки любили в 1945 году лейтенанта Красной армии?"
  •     Elke Scherstjanoi "Sieger leben in Deutschland: Fragmente einer ungeübten Rückschau. Zum Alltag sowjetischer Besatzer in Ostdeutschland 1945-1949"
  •     SHR32 "Rus əsgərləri alman qadınlarına necə istehza etdilər. Alman qadınlarını kim zorlayıb və onlar işğal olunmuş Almaniyada necə yaşayıblar"
  •     Детектор медіа "«Гра тіней»: є сенс продовжувати далі"
  •     Historia provinciae "Повседневная жизнь победителей в советской зоне оккупации Германии в воспоминаниях участников событий"
  •     Portal de Prefeitura "Artigo: “FRAU, KOMM!” O maior estupro coletivo da história"
  •     Pikabu "Извращение или традиция, потерявшая смысл?"
  •     Русская Семерка "Владимир Гельфанд: от каких слов отказался «отец» мифа об изнасиловании немок советскими солдатами"
  •     Институт российской истории РАН "Вторая мировая и Великая Отечественная: к 75-летию окончания"
  •     Kozak UA "Як "діди" німкень паплюжили в 1945 році"
  •     Dandm "Cómo los nazis se burlaron de las mujeres rusas. Mujeres rusas violadas y asesinadas por los alemanes"
  •     Permnew.Ru "«Диван» Федора Вострикова. Литобъединение"
  •     Neurologystatus "Violence women in the Second World War. Shoot vagas: why soldiers rape women"
  •     Brunilda Ternova "Mass rapes by Soviet troops in Germany at the end of World War II"
  •     The book Stewart Binns "Barbarossa: And the Bloodiest War in History"
  •     Новое литературное обозрение: Будницкий Олег "Люди на войне"
  •     Леонід Мацієвський "9 травня – День перемоги над здоровим глуздом. Про згвалтовану Європу та Берлін"
  •     Полит.Ру "Люди на войне"
  •     #CОЦИАЛЬНАЯ ИСТОРИЯ #ПАМЯТЬ "Владимир Гельфанд: месяц в послевоенном Берлине"
  •     Новое литературное обозрение "Ирина Прохорова, Олег Будницкий, Иван Толстой: Люди на войне"
  •     Georgetown University "Explorations in Russian and Eurasian History": "Emotions and Psychological Survival in the Red Army, 1941–42"
  •     Forum24 "Co se dělo se zajatými rudoarmějkami? Jaký byl osud zajatých žen z Wehrmachtu?"
  •     Радио Свобода "Война и народная память"
  •     Лехаим "Двадцать второго июня…"
  •     Русская семёрка "Как изменилось отношение немок к красноармейцам в 1945 году"
  •     Исторический курьер "Героизм, герои и награды: «героическая сторона» Великой Отечественной войны в воспоминаниях современников"
  •     Коммерсантъ "Фронт и афронты"
  •     Русская семёрка "Владимир Гельфанд: что не так в дневниках автора мифа об «изнасилованной» Германии"
  •     Medium "The Brutal Rapes of Every German Female from Eight to Eighty"
  •     One News Box "How German women suffered largest mass rape in history by foreign solders"
  •     "نیمرخ "نقش زنان در جنگها - قسمت اول: زنان به مثابه قربانی جنگ
  •     Bolcheknig "Що німці робили з жінками. Уривок з щоденника дівчини, яку німці використовували як безкоштовну робочу силу. Життя в таборі"
  •     Nrgaudit "Рассказы немецких солдат о войне с русскими. Мнения немцев о русских солдатах во время Второй мировой войны"
  •     Музей "Пам'ять єврейського народу та Голокост в Україні "На звороті знайомого фото"
  •     Новое литературное обозрение. Книга: Козлов, Козлова "«Маленький СССР» и его обитатели. Очерки социальной истории советского оккупационного сообщества"
  •     Sattarov "Mga babaeng sundalo sa pagkabihag ng Aleman. Kabanata limang mula sa librong "Pagkabihag. Ito ang ginawa ng mga Nazi sa mga nahuling kababaihan ng Soviet"
  •     Política Obrera "Sobre “José Pablo Feinmann y la violación en manada"
  •     Эхо Москвы "Цена победы. Люди на войне"
  •     SHR32 "How Russian soldiers mocked German women. Trophies from Germany - what it was and how. Who raped German women and how they lived in occupied Germany"
  •     Олег Сдвижков: "«Советских порядков не вводить!»  Красная армия в Европе 1944—1945 гг."
  •     Livejournal "Чья бы мычала"
  •     Newton Compton Editori. Stewart Binns "Operazione Barbarossa. Come Hitler ha perso la Seconda guerra mondiale"
  •     Kingvape "Rosa Kuleshovs Belichtung. Rosa Kuleshov ist die mysteriöseste Hellseherin der Sowjetzeit. Zwischen rot und grün"
  •     Kfdvgtu الجوائز من ألمانيا - ما كان عليه وكيف. الذين اغتصبوا الألمانية وكيف عاش في ألمانيا المحتلة
  •     nc1 "Αναμνήσεις στρατιωτών πρώτης γραμμής για Γερμανίδες. Οι απόψεις των Γερμανών για τους Ρώσους στρατιώτες κατά τον Β' Παγκόσμιο Πόλεμο"
  •     ik-ptz "Was haben deutsche Soldaten mit russischen Mädchen gemacht? Das haben die Nazis mit gefangenen sowjetischen Frauen gemacht"
  •     مراجعة عسكرية  نساء أوروبا المحررات من خلال عيون الجنود والضباط السوفيت (1944-1945)
  •     nc1 "Scrisori de soldați ruși despre germani. Cum au șocat femeile sovietice pe ocupanții germani"
  •     中 新健康娱乐网 "柏林战役德国女人 70年前苏军强奸了十万柏林妇女？"
  •     "پورتال برای دانش آموز. خودآموزی،  "نازی ها با زنان اسیر چه کردند؟ نحوه آزار نازی ها از کودکان در اردوگاه کار اجباری سالاسپیلس
  •     Русская Семерка "Каких штрафников в Красной Армии называли «эсэсовцами»"
  •     Голос Народу "Саша Корпанюк: Кто и кого изнасиловал в Германии?"
  •     Gorskie "Новые источники по истории Второй мировой войны: дневники"
  •     TransQafqaz.com Fedai.az Araşdırma Qrupu
  •     Ik-ptz "What did the Nazis do with the captured women. How the Nazis abused children in the Salaspils concentration camp"
  •     Евгений Матонин "22 июня 1941 года. День, когда обрушился мир"
  •     Ulisse Online "Per non dimenticare: orrori contro i bambini"
  •     Наука. Общество. Оборона "«Изнасилованная Германия»: из истории современных ментальных войн"
  •     Quora "Por que muitos soldados estupram mulheres durante guerras?"
  •     Das Buch von Stefan Creuzberger "Das deutsch-russische Jahrhundert: Geschichte einer besonderen Beziehung"
  •     პორტალი სტუდენტისთვის "როგორ დასცინოდნენ რუსი ჯარისკაცები გერმანელებს"
  •     Зеркало "Где и когда русское воинство ЧЕСТЬ потеряло?"
  •     WordPress.com Historywithatwist  "How Russia has used rape as a weapon of war"
  •     Mai Khôi Info "Lính Liên Xô 'hãm hiếp phụ nữ Đức'"
  •     EU Political Report "Russia is a Country of Marauders and Murderers"
  •     "بالاترین  "روایت ستوان روس «ولادیمیر گلفاند» از «تجاوز جنسی» وحشیانه‌ی ارتش سرخ شوروی به «زنان آلمانی»/عکس
  •     TCH "Можемо повторити": як радянські солдати по-звірячому і безкарно ґвалтували німецьких жінок
  •     인사이 트 "2차 세계 대전 때에도 독일 점령한 뒤 여성 200만명 성폭행했던 러시아군"
  •     Pravda.Ru "Fake news about fake rapes in Ukraine to ruin Russian solder's image"
  •     Alexey Tikhomirov "The Stalin Cult in East Germany and the Making of the Postwar Soviet Empire, 1945-1961"
  •     Дилетант "Олег Будницкий / Человек на фоне эпох / Книжное казино. Истории"
  •     The Sault Star "OPINION: Suffering of children an especially ugly element of war"
  •     El Español "Por qué la Brutalidad del Ejército Ruso se Parece más a una Novela de Stephen King que de Orwell"
  •     Ratnik.tv "Одесса. Еврейский вопрос. Дорогами смерти"
  •     Алексей Митрофанов "Коммунальная квартира"
  •     Militaergeschichtliche Zeitschrift "Evakuierungs‑ und Kriegsschauplatz Mark Brandenburg"
  •     Raovatmaytinh "Phim cấp 3 tội ác tra tấn tình dục và hiếp dâm của phát xít đức phần 1
  •     Apollo.lv "Kā Otrais pasaules karš noslēdzās ar PSRS armijas veiktu masveida izvarošanas kampaņu Vācijā"
  •     Как ў Беларусі "Who raped whom in Germany" / "Кто кого насиловал в Германии"
  •     Konkretyka "Діди-ґвалтівники, або міф про «воїнів-освободітєлєй»"
  •     LinkedIn "Grandfathers-rapists, or the myth of "warriors-liberators"​. Typical Russian imperial character"
  •     Danielleranucci "Lit in the Time of War: Gelfand, Márquez, and Ung"
  •     Смоленская газета "Истинная правда и её фальшивые интерпретации"
  •     Дзен "Я влюбился в портрет Богоматери..." Из фронтовых дневников лейтенанта Владимира Гельфанда
  •     Дзен "Праздник Победы отчасти горек для меня..." Зарубежные впечатления офицера Красной армии Гельфанда
  •     UkrLineInfo "Жiноча смикалка: способи самозахисту від сексуального насилля в роки Другої світової війни"
  •     Memo Club. Владимир Червинский: "Одесские истории без хэппи энда"
  •     Thomas Kersting, Christoph Meißner, Elke Scherstjanoi "Die Waldlager der Roten Armee 1945/46: Archäologie und Geschichte"
  •     Goldenfront "Самосуд над полицаями в Одессе в 1944 году: что это было"
  •     Gedenkstätten Buchenwald "Nach dem Krieg. Spuren der sowjetischen Besatzungszeit in Weimar 1945-50: Ein Stadtrundgang"
  •     Historia National Geographic "la segunda guerra mundial al completo, historia del conflicto que cambió el mundo"
  •     સ્વર્ગારોહણ  "કેવી રીતે રશિયન સૈનિકોએ જર્મન લોકોની મજાક ઉડાવી"
  •     Absorbwell "Causas Y Consecuencias De La Segunda Guerra Mundial Resumen"
  •     לחימה יהודית  א. יהודים בצבא האדום
  •     Український світ "«Можем повторіть» — про звірства російських солдат під час Другої світової війни"
  •     Andrii Portnov "Dnipro: An Entangled History of a European City"
  •     Татьяна Шишкова "Внеждановщина. Советская послевоенная политика в области культуры как диалог с воображаемым Западом"
  •     Oleg Budnitskii, David Engel, Gennady Estraikh, Anna Shternshis: "Jews in the Soviet Union: A History: War, Conquest, and Catastrophe, 1939–1945"
  •     The Chilean "Roto". "VIOLADA"
  •     Дзен "Немок сажайте на мохнатые мотороллеры". Что сделали с пленными немками в Советском Союзе"
  •     ProNews "Σιλεσία 1945: Με εθνοκάθαρση η πρώτη τιμωρία των Γερμανών για τα εγκλήματα τους στο Β΄ ΠΠ"
  •     Livejournal "Одесситы - единственные в СССР - устроили самосуд в 1944 году"
  •     Scribd "Estupro em Massa de Alemãs"
  •     Музей «Пам’ять єврейського народу та Голокост в Україні» ЦЬОГО ДНЯ – 100-РІЧЧЯ ВІД ДНЯ НАРОДЖЕННЯ ВОЛОДИМИРА ГЕЛЬФАНДА
  •     Davidzon Radio "Владимир Гельфанд. Шокирующий дневник войны". Валерия Коренная в программе "Крылья с чердака"
  •     Quora "Open to the weather, lacking even primitive sanitary facilities, underfed, the prisoners soon began dying of starvation and disease"
  •     Infobae "El calvario de las mujeres tras la caída de Berlín: violaciones masivas del Ejército Rojo y ola de suicidios"
  •     Научная электронная библиотека "Военные и блокадные дневники в издательском репертуаре современной России (1941–1945)"
  •     Historywithatwist "How Russia has used rape as a weapon of war"
  •     Periodista Digital "Las terribles violaciones ocultas tras la caída de Berlín"
  •     Tạp chí Nước Đức "Hồng quân Liên Xô, nỗi kinh hoàng của phụ nữ Berlin năm 1945"
  •     "زیتون | سایت خبری‌ تحلیلی زیتون "بدن زن؛ سرزمینی که باید فتح شود!
  •     Enciclopedia Kiddle Español "Evacuación de Prusia Oriental para niños"
  •     Ukraine History "Діди-ґвалтівники, або міф про «воїнів-визволителів». Типовий російський імперський характер"
  •     Локальна  Історiя "Жаске дежавю: досвід зустрічі з "визволителями"
  •     Tamás Kende "Class War or Race War The Inner Fronts of Soviet Society during and after the Second World War"
  •     museum-digital berlin "Vladimir Natanovič Gel'fand"
  •     知乎 "苏联红军在二战中的邪恶暴行"
    •